Несколько петербургских компаний одержали победу в судах против европейских партнёров. Шансы взыскать реальные деньги невелики, но они есть.
За последние 2 года европейские партнёры расторгли в одностороннем порядке множество контрактов с российскими компаниями. Это породило вал судебных исков: поставки из–за рубежа прекратились, не вернулись и авансы. В ряде случаев петербургские заводы одерживают победу в судах против иностранных партнёров, хотя неясно, удастся ли им взыскать с ответчиков "живые" деньги. При этом, несмотря на имеющуюся политическую подоплёку, далеко не всегда арбитраж выносит решения в пользу россиян.
Большие убытки
Один из бывших иностранных партнёров, получивших сразу несколько исков от петербургских верфей, — финский производитель судового энергетического оборудования Wärtsilä. Его часто использовали для строительства гражданских судов.
В текущем году Адмиралтейские верфи (входят в Объединённую судостроительную корпорацию, ОСК) выиграли иск против Wärtsilä Solutions на 2,38 млн евро. Такую сумму составил аванс за непоставленное оборудование для двух рыболовецких траулеров проекта ST–192 — их серию верфи строят для Русской рыбопромышленной компании.
В свою очередь Балтийский завод выиграл в двух инстанциях у этого же поставщика, заявив об убытках в 5,1 млн евро. Судовое оборудование иностранного производителя планировалось установить на серийные универсальные атомные ледоколы проекта 22220 "Якутия" и "Чукотка". Сейчас это дело слушается в кассации.
В рамках этого дела финская компания просила арбитраж оставить иск без рассмотрения. По её мнению, спор нужно передать арбитражному институту Торговой палаты Стокгольма. В свою очередь российский суд усомнился в соблюдении гарантий справедливости и беспристрастности, ведь и ответчик, и предлагаемый суд расположены на территории государств, применивших ограничительные меры по отношению к России.
По подсчётам "ДП", в совокупности требования только этих двух российских верфей превышают 500 млн рублей. В ОСК ранее говорили, что посчитали все убытки от таких контрактов, но конкретную сумму нигде не озвучивали.
Ещё одна из компаний, которая намерена взыскать деньги с бывшего иностранного партнёра в суде, — судостроительный завод "Северная верфь" (также входит в ОСК). По оценкам его руководства, европейцы остались должны предприятию более 12 млн евро, и финская Wärtsilä — в числе "лидеров". Как уточняли на верфи, компания получила авансы за двигательные установки. Также планировалось, что она сопроводит наладку и запуск уже купленных агрегатов. "Они не выполнили никаких обязательств. Мы им предлагали: есть ваше поставленное оборудование, за которое мы ещё не до конца рассчитались. Перекиньте российской организации остаток, чтобы они помогли нам всё доделать. Нет. Воровство в чистом виде — другого определения у меня просто нет. Иски в российские суды мы подали, всё как полагается. Но перспективы туманны", — рассказывал ранее "ДП" генеральный директор верфи Игорь Орлов.
При этом нельзя сказать, что такие дела всегда решаются в пользу российских промышленников. Так, суд первой инстанции недавно встал на сторону российской "дочки" Bosch, компании "Бош Рексрот", в многомиллионном споре с Петербургским тракторным заводом (ПТЗ, входит в холдинг "Кировский завод"). Юридически арбитраж частично удовлетворил оба иска, которые компании предъявили друг другу. Однако после зачёта встречных требований фактически платить должен только ПТЗ — 3,5 млн евро. Сейчас это дело рассматривает апелляция.
Другой спор с иностранным контрагентом завершился мировым соглашением. В этом деле компания — владелец Кольской ВЭС "Энел Рус Винд Кола" — снизила претензии к генподрядчику, компании "Сименс Гамеса Реньюэбл Энерджи", с 22,9 млрд до 130 млн рублей, в счёт которых российская компания получит запчасти и другое оборудование.
"Не думаю, что отечественные суды проповедуют откровенно пророссийский подход. Конечно, судьи тоже люди и текущее санкционное давление также влияет на внутреннее убеждение при вынесении того или иного решения. Вместе с тем, как показывает складывающаяся судебно–арбитражная практика, в том числе по делам с нашим участием, о какой–то явной тенденциозности говорить не приходится", — рассказывает руководитель направления "реструктуризация и несостоятельность" "Некстонс СТП" (Санкт–Петербург) Арутюн Саркисян.
Не безнадёжно
По словам эксперта, если у иностранной компании есть имущество в России, взыскать с неё долг будет абсолютно реально. Однако такие случаи крайне редки: чаще у таких компаний либо нет имущества в нашей стране, либо оно невелико. В юридической плоскости это влечёт либо признание долга безнадёжным без инициирования процедуры банкротства, либо этот факт может стать поводом для введения процедуры несостоятельности. В последнем случае что–то взыскать удастся, если только привлечь к субсидиарной ответственности лицо, контролирующее должника. Помимо тех, что указаны в законе о банкротстве, это также фактические бенефициары бизнеса, их родственники, а при должной сноровке — и "родственные дочки" иностранных компаний на территории дружественных России стран. А при определённых обстоятельствах такой спор может трансформироваться в последующее уголовное преследование топ–менеджмента иностранной компании.
"Однако если у компании нет имущества в России, её иностранные топ–менеджеры покинули страну и также избавились от собственности здесь, а юридическое лицо расположено в недружественных юрисдикциях, судебный акт о взыскании будет ещё долго фактически неисполним", — предполагает Арутюн Саркисян.
Схожего мнения придерживаются и другие эксперты. "Не могу сказать, что суды при принятии решений руководствуются исключительно происхождением стороны спора. Тем не менее думаю, что на формирование внутреннего убеждения судьи это может влиять. В моей практике было такое: после судебного заседания судья спросила, почему мой доверитель, европейская компания, так боится решения не в его пользу, если он это решение исполнять не собирается", — рассказывает руководитель адвокатской практики Ulezko.legal Александра Улезко.
По её мнению, перспектива взыскать реальные средства зависит от того, возможно ли провести решение суда в исполнение на территории страны ответчика — если, например, в России у иностранной компании активов нет. "При отсутствии международного договора приведение в исполнение иностранных судебных актов основано на принципе взаимности, а сейчас о взаимности говорить не приходится, — говорит Александра Улезко. — Если же у ответчика есть активы на территории нашей страны, то исполнение решения суда вполне возможно через службу судебных приставов".
Добавим, что принудительно взыскать денежные средства и другое имущество можно в течение 3 лет с того момента, как вступит в силу решение суда. По оценкам экспертов, если за этот период иностранная компания попытается "зайти" на тот же товарный рынок через новую "оболочку", такие действия в рамках процедуры банкротства возможно квалифицировать как попытку создать параллельный бизнес с уклонением от исполнения обязательств по "старой" компании. Такое "новое" юрлицо можно также попытаться привлечь к долгам в рамках субсидиарной ответственности.
