Политическая воля, либерализация законодательства и предварительная экспертиза — такой рецепт предложили для "разморозки" мегапроектов Петербурга эксперты на онлайн-дискуссии "Петербургская градостроительная "заморозка", организованной отделом конференций "РБК Петербург" и проектом Retrogradu.Net.
Метрополитен, Конюшенное ведомство, Почтовый квартал, Охтинский мыс, Тучков буян, "Кресты", Апраксин двор — далеко не полный, но очень показательный список объектов, которые не удаётся реализовать. "Озвученных больших проектов хватает, а катастрофически не хватает динамики их реализации, продвижения", — считает Феликс Буянов, руководитель архитектурной мастерской "Б2".
С ним согласен Алексей Лазутин, управляющий партнёр "Брокерус". "Замороженные проекты выглядят удручающие, особенно когда речь идёт про видовые локации, например Тучков буян или Охтинский мыс. Для меня Охтинский мыс — самый расстраивающий: несмотря на то что удалось преодолеть все сложности, презентовали красивый проект, но он фактически заморожен, хотя мог стать точкой притяжения аналогично Кронштадту", — говорит он.
Причин для заморозки много, в каждом случае они варьируются, но есть и общее, убеждён Андрей Лушников, председатель совета директоров группы компаний "БестЪ": "Во-первых, это наш КГИОП — самый сложный, а также многособственничество в таких объектах, как Апраксин двор".
Еще одной важной причиной эксперты называют отсутствие предварительной экспертизы. "ОКН федерального значения, как правило, предлагаются без понятной экспертизы. Это выясняется в процессе. Если государство хочет реализации проектов, то до того, как предлагать инвесторам эти объекты, необходимо проводить историко-культурную экспертизу. Тогда девелоперы будут понимать, какую трансформацию можно проводить. Сейчас это очень дорогостоящая покупка кота в мешке, и непонятно, есть ли там кот", — говорит Елена Бодрова, вице-президент Российской гильдии управляющих и девелоперов.
Вячеслав Семёненко, директор по региональному развитию А101, отчасти согласен с коллегой, но с оговорками: "Экспертиза не всё может определить, она может выделить границы охраны, но не покажет, сколько интересантов появится, когда вы зайдёте на сложный объект в центре города, — политиков, товарищей, которые создадут себе актив политический, а за ними может стоять финансовый интерес. Поэтому девелоперы предпочитают работать в чистом поле". Кроме того, спикер предлагает условия и несколько сценариев развития проектов. "Инвестор должен знать приемлемые функции: что дадут с ним сделать, что не дадут, должен знать примерно объём затрат. Может так быть, что частные затраты неэффективны и возникает вопрос о частно-государственном сценарии. Либо развивать третий сценарий — меценатский, когда крупный бизнес получает такие проекты в виде социальных объектов", — считает Вячеслав Семёненко.
При этом девелоперы настаивают, что доля меценатства в таких проектах есть всегда. "Бизнес-планы рушатся 3 раза в процессе реализации, но хочется довести до конца, сделать знаковый объект. Я приведу пример не такой глобальный, но сад Бенуа я купил за 37 млн, а вложил 700, суммы входа и инвестиций несопоставимы", — рассказывает Андрей Лушников.
Сегодня проекты реализуются вопреки, считают эксперты. "Мне кажется, что самая важная причина заморозки проектов — это воля власти, и, если этот вектор изменится, всё остальное сложится как пазл. А сегодня концепция "кабы чего не вышло" превалирует во всём".
Участники дискуссии практически единодушны в том, что реализация знаковых проектов в Петербурге неприоритетна. "Я считаю, что властной воли у петербургского правительства предостаточно, просто всё, что мы обсуждаем, глубоко не в приоритете у команды, да и самой команды немножечко не хватает. Если мы посмотрим на мегапроекты, сделанные администрацией Беглова: мусорная реформа проведена, автобусы закуплены, несмотря на большое количество тех или иных нареканий, переход на газомоторное топливо осуществлён, какие-то проекты реализованы. Есть ощущение, что не хватает стратегического видения, потому что этого не требуют, а Петербург сейчас очень рискует скатиться окончательно в провинциальность", — считает Алексей Лазутин.
Феликс Буянов расширяет зону ответственности: "Санкт-Петербург — это субъект Федерации, и мне кажется, что у Федерации приоритеты сместились на восток и сейчас страна, наверное, не сильно заинтересована в опережающем развитии Петербурга, как это было несколько лет назад. Недостаёт импульса из центра, и у местных властей совсем другая, так скажем, энергетика по части развития города, такой неспешный темп. Нам, как жителям, хотелось бы, чтобы всё это шло быстрее, мы видели плоды своего труда, коллег, горожан, но обстоятельства сильнее нас".
Выходом может стать изменение законодательства, думает Елена Бодрова. "Питеру необходимо иметь возможность устанавливать для себя особые правила законодательства: то, что Смольный в своих интересах раньше успешно делал. И частно-государственное партнёрство, которым вся страна успешно пользуется, было придумано именно в Петербурге для реконструкции аэропорта Пулково. Чтобы решить проблему нашего исторического центра, давайте скажем громко: мы уникальный город, дайте нам особые юридические инструменты, чтобы снять часть проблем с обеих сторон. И властям для более гибкой работы, и девелоперам, чтобы они могли планировать и понимали изначально, интересен им объект или нет".
