Cоздание Национальной платежной системы превратилось в сериал. Проект во многом зависит от отношений с Visa и MasterСard, заявивших о желании уйти из России, потом компромисс был найден. "ДП" попытался разобраться, как может выглядеть русская Visa.
Андрей Надточий, технический директор платежной системы"Золотая корона": "В 1990–е годы основной проблемой для магнитных карт на 90% территории страны было ужасное качество связи или даже полное ее отсутствие.
Трудности возникали даже у банков при работе с корреспондентскими счетами — выделенных линий для связи не было, модемные соединения сбоили.
Поэтому мы делали ставку на развитие систем на основе микропроцессорных карт. Еще до официального запуска системы, в начале 1994 года, ряд банков изъявил желание присоединиться к "Золотой Короне". Через год в ней было 100 банков.
Главным преимуществом карт "Золотая корона" была возможность работы в режиме офлайн в рамках остатка средств на счете клиента, что позволяло использовать карты в любом, самом отдаленном от цивилизации районе России.
Уже к 1996 году "Золотая корона" выстроила разветвленную инфраструктуру обслуживания. Не только магазины и АЗС, но даже аптеки, парикмахерские, кинотеатры, уличные киоски принимали к оплате наши карточки."
Светлана Криворучко, директор Центра платежных систем Финансового университета при правительстве РФ: "Создание российских карточных платежных систем идет с начала 1990–х годов. Процесс продвигается медленно: здесь работает сетевой эффект — количество держателей карт зависит от количества точек приема карт и наоборот. Поэтому конкурентное преимущество на стороне более сильных и опытных.
Почему создать новую платежную систему так дорого? Например, необходимо выполнить жесткие требования по бесперебойности работы. Нужно обеспечить доступность сервисов в районе 99,999%, или 5 минут простоя в год. При этом основной и резервный центры обработки данных должны быть разнесены. Например, у Банка России три центра обработки данных — в Нижнем Новгороде, Москве и Петербурге. В случае появления национальной системы и проведения платежей через них встанет вопрос: как в этом будут участвовать Visa и MasterCard? Если они решат строить на территории России собственные операционные и клиринговые центры, то им нужно будет компенсировать расходы, и они быстрее всего повысят тарифы. В этом случае у российских платежных систем появится шанс за счет низких тарифов перетянуть на свою сторону клиентов.
Есть еще вопрос — за чужие стандарты нужно платить. И до конца не понятно, разрешат ли международные системы использовать свои стандарты в нашей системе. Но это не все. Нужно будет разрабатывать свой национальный чип, технологии проведения операций и пр."
Валерий Лопатин, член совета директоров некоммерческого партнерства "Национальный платежный совет": "Российские банки могут иметь статус принципиального или аффилированного члена международных платежных систем. Последние участвуют в системе через своего спонсора — принципиального члена. При этом многие принципиальные участники имеют собственные (in–house) процессинговые центры, которые подключены непосредственно к операционным центрам Visa и MasterСard. Кроме того, есть независимые процессинги, которые обслуживают как принципиальных, так и аффилированных членов. Сегодня в России около 100 процессинговых центров, из них около десяти независимые, а остальные — in–house. Если между процессингами в России напрямую связи нет, то они взаимодействуют через операционный центр Visa или MasterСard за рубежом. Однако можно устанавливать между процессингами так называемые межхостовые соединения. Это позволяет, в частности, снижать комиссию платежной системы.
Когда против России начали вводить санкции, а международные платежные системы — отключать банки от своих операционных центров за рубежом, то появилась идея использовать межхосты. В штатной ситуации такое поведение может не соответствовать правилам.
Но в условиях санкций тезис "вы нам санкции, а мы будем использовать ваши технологии без вашего разрешения" может найти сторонников не только среди банкиров. Так, Центробанк недавно разослал в коммерческие банки рекомендации по созданию резервных каналов межбанковского взаимодействия."
Алексей Демидов, генеральный директор "Астерос Лабс" (строительство процессинговых центров): Сейчас средний процессинговый центр крупного банка обрабатывает около 1 млн транзакций в день. Перед праздниками — до 10 млн.
У Сбербанка два самых крупных центра, и оба в Москве. Есть требования: чем дальше разнесены центры, тем лучше, тем больше рисков закладывается во всю систему безопасности банка.
Существуют риски пожара, аварии или, скажем, падения самолета. Для них процессинг Сбербанка достаточен. А есть более крупные — землетрясение, война. Чтобы обеспечить эти риски, центры можно разнести по разным континентам. Можно, конечно, еще лучше защитить риски и поставить центр на Луне.
К процессингу платежной системы предъявляется много требований. При этом Visa или MasterCard четко и точно технические требования к центрам не формулируют. Единственное, что жестко прописано, — это правила физической безопасности. В частности, они требуют, чтобы у процессингового центра не было внешних стен, а вход в помещения с оборудованием был устроен так, чтобы внутрь не могли зайти два человека одновременно. В остальных требованиях платежные системы больше нацелены на результат: они пишут, какое должно быть время ответа у серверов, какой тайм–аут по производительности, какое количество операций должно обрабатываться.
Как это будет сделано — это уже больше дело самих банков."
Игорь Голдовский, разработчик платежной системыSTBCard: В начале 1990–х годов российские банкиры создавали собственные платежные системы не потому, что им так хотелось. У Visa и MasterCard были очень жесткие условия для вступления российских банков. Они не представляли, что такое российский рынок, и опасались с ним начинать работу. На фоне этого некоторые банкиры принимали решение создать собственную систему. На пике развития они насчитывали 120–140 банков. Первый процессинг STBCard занимал комнату 100 м2. Он мог обрабатывать 20–30 тыс. транзакций в день, позже объемы возросли до 1 млн. Мы пробовали выводить платежную систему за рубеж: Израиль, Украина, Турция, ОАЭ. Было большое количество туристов, челночников, которым было необходимо переводить деньги через границу. На использование карт международных систем была высокая комиссия, и мы хотели ее снизить. Однако проект вскоре закончился. Объемы не оправдали бизнес–модель. Российская платежная система вряд ли сможет в ближайшее время работать за рубежом. Для этого требуются колоссальные инвестиции, безусловное доверие всех игроков в стране. Visa и MasterCard начали с США, американский рынок и сегодня составляет у них до 30–40% объемов платежей. В 1990–х годах на создание нашей платежной системы ушло $2–3 млн. $0,5 млн стоило ПО, $1 млн — "железо" и все оборудование, $1 млн — коммуникации. По моим оценкам, создание НПС сейчас обойдется в $20–30 млн. Заявленная цифра расходов на НПС в 3 млрд рублей, то есть почти $100 млн, явно завышена."
