В ситуации, когда Дмитрий Медведев предлагает переименовать кофе американо в русиано, главное — это то, что пьет он именно кофе.
Очередная шутка премьер-министра Дмитрия Медведева о кофе американо, которое следует переименовать в русиано, потому что "американо" — неполиткорректно, — это, как всегда, чуть больше, чем просто очередная не очень удачная шутка. Чиновники вообще публично вынуждены говорить на 95% не то, что думают, а то, что обязаны говорить, поэтому только такие редкие выражения чего-то человеческого от себя дают возможность судить об их реальных представлениях о жизни.
Владимир Путин может за час высыпать на слушателей ворох цифр, а потом сказать что-то вроде "мочить в сортире" или "скощухи не будет", и сразу становится понятно, где настоящий Путин и чем он руководствуется, принимая решения. И медведевское "денег нет, но вы держитесь" выражает экономическую политику правительства лучше, чем десятки совещаний. Такие высказывания ценны, о многом говорит даже уровень выбранной шутки.
"Кофе русиано" — это в первую очередь вызвало смех, потому что — ну как же, премьер-министр хочет переименовать продукт питания по политическим причинам. Но таких случаев было в мире немало.
В США, к примеру, волна антигерманских переименований прокатилась во время Первой мировой войны: кислая капуста sauerkraut превратилась в liberty cabbage, а немецкие овчарки — в эльзасских. Более того, даже заболевание краснуха (German measles) превратилась в газетах на время в liberty measles — корь свободы. Хотели найти новое слово для обозначения детского сада, который на немецкий лад называется kindergarten, но это все-таки сочли перебором. Зато в городе Сиракузы запретили карточную игру пинокль за ее немецкое происхождение.
В России в эти дни тоже искореняли немецкое: из всех кружков и обществ исключали германских и австрийских подданных, сами общества переименовывали (так, Московский немецкий клуб срочно превратился в Московско-славянский), в опере "Щелкунчик" главную героиню переделали из Клары в Машу, а венцом, как известно, стало переименование Санкт-Петербурга в Петроград. До остальных "бургов" руки не дошли.
Американцы вообще нередко реагировали на конфликты переименованиями: скажем, стали называть виски бурбоном после войны за независимость. Чаще всего в качестве жертв оказывались проявления французской культуры. Так, известнейшая карточная игра Black jack получила название после франко-индейской войны в середине XVIII века, а до этого именовалась "Двадцать одно". После того как Франция отказалась поддержать поход США в Ирак, жареная картошка french fries во многих заведениях стала называться freedom fries — даже в буфетах Конгресса она 3 года значилась именно под таким названием.
Новозеландские пекари, возмущаясь ядерными испытаниями Франции на тихоокеанских атоллах в 1990-е, стали печь вместо французских багетов kiwi loaves — булки киви. Это были, понятно, те же самые багеты, но патриотичные. В Иране после карикатурного скандала датские пирожные стали называть "розы пророка Мохаммеда". А арабские и персидские предприниматели выпускают аналоги "Кока-колы" под названиями вроде "Мекка-кола", "Зам-зам кола", "Парси-кола" и т. д.
Переименование означает желание продемонстрировать высшую степень раздражения для одних, когда кому-то кажется невыносимым произносить даже само название страны-противника, или попытку защититься от такого раздражения — для других. В Петербурге, к примеру, после конфликта в Южной Осетии ресторан "Сакартвело" на Невском спешно сменил вывеску на "Абхазия"; да и "кофе русиано" тоже не изобретение Дмитрия Медведева, в Крыму несколько заведений уже проворачивало этот трюк. Хотя прилагательное "американский" может при желании означать не только Северную Америку, но и, например, Южную, со странами которой у России как раз отношения вполне неплохие.
Назвать что угодно как угодно волен любой. В США одна из особо патриотичных компаний — производителей мороженого вообще до недавнего времени выпускала сорт под названием I hate the French vanilla, а уж фантазия владельцев кафе в отношении названий блюд вообще безгранична (бургеры "Диктатор Обама", картошка "Импичмент Бушу" и многое другое). Но в основном, если речь не идет о войне, такие акции устраиваются все-таки ради рекламы патриотических настроений владельца и для развлечения клиента.
Как правило, переименования выглядят довольно глупо, ведь продукт всегда остается ровно тем же самым. Культуре на такие смешные мелочи наплевать, ей важно, чтобы ее потребляли. Главное — это то, что Дмитрий Медведев выпьет кофе по этому рецепту, а не какой-нибудь сбитень, да и одет он при этом, кстати, в костюм с галстуком, а не в кафтан или зипун. Байкеры из "Ночных волков" могут объявить о том, что они теперь-де "русские мотоциклисты", но эстетика американских байкеров, все эти кожаные жилетки, нашивки и "Харлеи", никуда не денется, и "мотоциклисты" все равно останутся проводниками американской субкультуры. Роза, как говорил Шекспир, пахнет розой, хоть розой назови ее, хоть нет, а рекламировать вульгарный патриотизм к лицу булочнику или байкеру, а не премьеру. Невзирая на горячее желание соответствовать моменту.
Подписывайтесь на канал
ДП в Телеграме
, чтобы первым узнавать о важных новостях экономики, бизнеса, политики и общества!
