Почему один из лидеров петербургского рынка холдинг "Теплоком" в кризис оказался на грани банкротства

Холдинг "Теплоком", который в 2013 году строил планы по выходу на IPO, по развитию девелоперского бизнеса, а также рассчитывал удвоить объемы производства приборов учета тепловой энергии, за последний год сильно скорректировал свои намерения. Компания оказалась едва ли не на грани банкротства. В чем дело?

— Чтобы ответить на этот вопрос, нужно вернуться в 2009 год, когда был принят 261–ФЗ "Об энергосбережении и о повышении энергетической эффективности". Он обязал всех — организации, предприятия, частных лиц — устанавливать приборы учета. Была задача — создать базу для учета потребляемых энергоресурсов.

Это был один из немногих законов, полезных населению, при должном его применении. Ведь до этого оплата коммунальных ресурсов рассчитывалась исходя из нормативов их потребления, нормативы же определялись проектной документацией, которая устарела. А новый закон установил, что при наличии приборов нужно начислять платежи по количеству фактически полученных потребителем ресурсов. Как правило, это давало экономию. В итоге все стали устанавливать приборы.

Но в самом законе была заложена мина замедленного действия. Согласно установленному законодательством порядку оплачивать установку прибора должны частные инвесторы с предоставлением рассрочки по оплате на 5 лет по ставке рефинансирования, то есть такие инвесторы сами должны были сначала установить приборы и найти для этого деньги и ждать не менее 5 лет их возврата.

С одной стороны, все понимали, что это невозможно: банки не дают кредиты по ставке рефинансирования. С другой — за счет больших объемов работ по оприбориванию как–то можно было перекрутиться. Шли по минимальной марже — 3–5% от всего проекта и брали на себя их финансирование и риски неплатежей, а дело–то государственное. Было несколько крупных проектов, за счет чего можно было развиваться даже при такой доходности.

Но потом случился кризис, и банковские ставки из 11–14% годовых превратились в 21–25%. Причем банки пересмотрели эту ставку задним числом, то есть даже по уже реализованным проектам, где увеличение ставки на 3–5% убивало всю рентабельность. Объемы заказов сократились, в том числе из–за того, что отсрочку давать стало просто убыточно, а когда у тебя низкомаржинальный бизнес, построенный на обороте, тебе просто неоткуда взять дополнительные деньги. Но некоторые банки это не интересовало, другие, напротив, через какое–то время пришли к нам и сказали: ваша проблема понятна, давайте вместе ее решать.

Банки в целом неохотно финансируют ЖКХ и ту часть энергетики, которая касается жилкомхоза. Тем более когда это связано с платежами населения. Платежеспособность населения падает, а уровень недобросовестности управляющих компаний растет.

В итоге равномерно просели все участники рынка производства приборов учета ресурсов. Оборотный капитал в холдинге "Теплоком" резко уменьшился, и часть проектов, а также часть компаний, входящих в холдинг, нам пришлось реструктуризировать.

От чего отказались?

— Мы сосредоточились на том, что умеем лучше всего: это производство и продажа оборудования учета и автоматизации, их сервисная поддержка. Раньше все бизнесы у нас были разделены по технологической цепочке: разработка, производство, продажа, интеграция приборов, монтажные структуры и обслуживающие структуры. Плюс управляющая компания, которая выполняла консалтинговую функцию для всех бизнес–единиц.

Теперь осталось два центровых бизнес–направления. Первое — разработка, производство и продажа приборов, а также их сервис. Второе — сложное инженерное проектирование и строительство энерго– и ресурсосистем. В условиях сегодняшнего рынка, откатившегося на уровень, который был несколько лет назад, холдинг не должен быть большим. Штат у нас сократился на две трети. Но мы не прекратили разработку и в 2016 году полностью обновили парк приборов.

Что еще пришлось поменять из–за кризиса?

— Мы по–другому стали относиться к рискам: например, в длинные проекты, которые рассчитаны на несколько лет, мы теперь не идем без должных гарантий. К госконтрактам относимся с большой осторожностью. Вообще, это парадокс. В Европе, если ты взял госконтракт, у тебя лучшие условия кредитования в банках, лучшие подрядчики, и это самые надежные контракты. А в России связываться с государственными заказчиками — большой риск, потому что они могут просто перестать платить и придумать дополнительные проблемы.

Имеете в виду вашу ситуацию с ГУП "ТЭК СПб"? Они утверждают, что все платежи производили в срок.

— Смотря какой срок иметь в виду. Они, например, тянули с подписанием актов приемки работ, из–за чего невозможно было оформить платежки. Но после подписания, действительно, оплачивали в срок. Вот только мы рассчитывали получить эти акты годом раньше — с момента, когда оборудование было установлено и когда его начали эксплуатировать.

Вы сравниваете российский рынок с европейским. Насколько я знаю, энергоемкость отечественной экономики минимум на 40% выше, чем в Европе. Почему у нас не развиты энергосервисные контракты? Ведь лет пять назад их рекламировали как панацею от чрезмерных энергозатрат.

— Давайте посмотрим, как строится такой контракт, например, в жилой сфере. Вот ты владелец квартиры в какой–нибудь Голландии. Тебе приходит счет за коммунальные услуги — к примеру, 400 евро. И ты думаешь: как бы мне платить меньше? Зовешь энергосервисную компанию. Она тебе говорит: тебе нужно поменять оборудование, утеплить окна и устранить потери вот в таких–то местах. В результате ты сможешь платить на 50 евро в месяц меньше. Компания предлагает тебе сделать эти работы бесплатно. Но за это ты будешь в течение 3 лет платить не на 50 евро в месяц меньше, а на 10 евро. А остальные 40 евро она будет оставлять себе, чтобы окупить свои вложения. Что ты получаешь? Экономию. Что получает энергосервисная компания? Стабильный платеж.

Но такой проект интересен, только если есть возможность взять кредит под низкую процентную ставку. В Европе она 2–3% годовых, причем это считается довольно высокой ставкой. Высокомаржинальным назвать этот бизнес нельзя. Но это стабильный бизнес с предсказуемой перспективой окупаемости.

А как у нас? Про индивидуальные контракты с клиентами–физлицами даже говорить не буду — никто из россиян этого делать не станет. Берем муниципальные и городские заказы. Компания приходит на конкурс, где ей предлагают провести работы в 30 зданиях. На каждое нужно потратить 3–4 млн рублей. Итого — 120 млн рублей. Их нужно взять в банке под 20%. Даже если и 15%, сможем ли мы эти проценты отбить за счет экономии заказчика? Конечно нет. Да еще и рискуем, что заказчик будет задерживать оплату, так как придумает новые расходы на свою экономию.

Но вы же делали энергосервисные проекты?

— Да. Мы брали по одному объекту. Например, школа в Кронштадте. Затраты составили 6 млн рублей. Они окупились за 5 лет. Но это капля в море. Это просто пилотный проект, чтобы показать, что такое энергосервис и что даже в Петербурге емкость ранка энергосервиса только в ЖКХ превышает объем инвестиций 10 млрд рублей. Только вот емкость есть, а защиты нет. Чаще мы делали крупные проекты с рассрочкой платежей, но это не чистый энергосервисный контракт.

Почему этого не делает промышленность? Ведь там совсем другие показатели экономии за счет энергосбережения и деньги гораздо больше.

— Потому что промышленники хотят всю экономию сразу положить себе в карман. Это во–первых. А во–вторых, мы опять же не можем взять на рынке деньги, чтобы предложить промпредприятиям выгодные условия, хотя примеры таких контрактов есть и, как правило, на рынке промышленности работают европейские компании с их низкой стоимостью денег. У нас в принципе странно, когда рисковый проект реализует иностранная компания, то с ней как с яйцом носятся, когда наша, то можно и кинуть. Вообще, пока низкая цена на нефть, никому в России энергосервис не нужен. Потому что нужно сбывать на внутреннем рынке свои нефть и газ, а не сокращать их потребление — а именно сокращение потребления ресурсов предусматривает энергосервис. Но не будем забывать, что энергосервис — ключ к снижению платежей за жилищно–коммунальные услуги.

Каковы тогда перспективы у производителей приборов? Где сейчас можно зарабатывать?

— Рынок упал на 30–40%. Отсюда и соответственное падение наших объемов производства. Но это не значит, что заказов нет. Потребность в приборах учета на рынке есть, но поставщики сейчас не могут профинансировать удовлетворение этой потребности.

Однако это все равно придется делать — например, подходит срок замены уже установленных приборов, строятся новые здания, которые также нужно оприборивать. Мы рассчитываем на то, что в 2017 году положение изменится. Экономическая ситуация не улучшилась, но все более–менее адаптировались к новым условиям.

У вас были планы по работе с ПАО "Россети", вы рассчитывали на контракт в 15 млрд рублей. Что с ним?

— Сегодня такие проекты невозможны по уже упомянутым причинам — негде взять дешевые кредитные деньги.

Можно рассчитывать, что найдется бизнес–структура, которая может где–то взять дешевые деньги под обещание их вернуть с контракта. Но такое даже трудно представить. Поэтому здесь нужен либо государственный фонд, который будет финансировать такие проекты, либо европейские институты, которые пока не сильно жалуют нас дешевыми деньгами.

Крым или зарубежные рынки могут быть источником роста?

— Отчасти. Мы сейчас достаточно успешно работаем в Казахстане, где программы установки приборов учета финансируются государством. В крупные проекты Крыма мы пока не входим. Да и другие производители тоже. Там сейчас все слишком неопределенно.

Что будете делать со зданием на Выборгской набережной, где сейчас расположено производство?

— Это хорошее место, но не производственное. Есть несколько вариантов — от продажи до использования как бизнес–центр.

Сейчас ищем новую площадку для размещения производства. Рассматриваем разные варианты: занять площади в одном из технопарков, строить на свободной земле, переоборудовать под свои нужды существующие в городе промышленные корпуса. Но этот вопрос еще на стадии проработки.

Биография

Алексей" Дыдычкин Родился в Челябинске в 1977 году. Окончил МГИМО, специальность "экономист–международник". Кандидат экономических наук. В 1998–2011 годах занимал различные должности, в том числе руководящие, в Транснациональном банке, компании Aurora Steel Trading, золотодобывающей компании "Васильевский рудник". В "Теплокоме" работает с 2011 года.

Справка

Холдинг" "Теплоком" С 1992 года осуществляет разработку, производство, реализацию и обслуживание приборов учета тепловой энергии. Компания занимает более 30% российского рынка производства и установки приборов учета. У холдинга три производственные площадки: в Петербурге, Ленобласти (Вырица) и в Калуге. Оборот компании за 2015 год составил 4 млрд рублей.