Москвичи жалуются на ситуацию с благоустройством. Липы на Тверской, ради которых потратили много денег и перекрывали важнейшую столичную улицу, не прижились. В реконструированных переулках плохо продумали ливневую канализацию, и теперь их затапливает в сильный дождь. У петербуржцев, впрочем, нет оснований для злорадства, у нас этих проблем нет потому, что и благоустройства нет почти никакого.
Лето хоть и в августе, но вроде бы наступило. Петербург расцветает: традиционные толпы туристов, мосты, кучи небольших кафе, баров и пекарен. Погода с октября по апрель так удручает жителей нашего города, что месяцы с мая по октябрь кажутся справедливой компенсацией за страдания. Но вот незадача — и летние прогулки по Петербургу напоминают скорее игру по станциям с множеством препятствий и редкими оазисами, где можно расслабиться. До настоящего рая далеко.
Зайти в булочную, купить чай с эклером и употребить все это, сидя на скамейке под деревом, едва ли удастся без долгой предварительной подготовки. С выпечкой и напитками ситуация с каждым годом улучшается, а вот удобная деревянная лавка на улице встретится не очень–то часто.
Попробуйте пройти, например, по Старо–Невскому проспекту от Суворовского до площади Александра Невского. На вашем пути не будет ни одной (!) скамейки.
Их отсутствие не только чиновники, но и некоторые граждане приветствуют, и объяснение своей позиции дают прямо–таки хармсовское: чтобы не сидели! И то верно, скамейки пользуются неизменным спросом среди бездомных и любителей выпить по пятницам. Но ведь и самый обычный, непьющий человек с пропиской не может чувствовать себя в безопасности на Старо–Невском. Ему может стать душно от пыли, нехорошо, а присесть негде. И куда деваться маме с непоседливым дитем?
При подготовке этого материала "ДП" задал вопрос подписчикам в социальных сетях относительно того, что в Петербурге вызывает дискомфорт. Довольно однозначно горожане констатируют недостаток урн, что особенно раздражает в совокупности с социальной рекламой, утверждающей, что чисто там, где не мусорят. Люди хотели бы, чтобы тротуары были шире, а скамеек больше. Им кажется важным решить проблему с парковкой — не только сделать ее платной, но и организовать так, чтобы она оставляла больше пространства для прохожих. Многим, как выяснилось, мешают террасы летних кафе — в тех случаях, когда они слишком широкие и перекрывают проход.
Серые заборы, много где отделяющие тротуар от проезжей части, а заодно и ступеньки Казанского собора от желающих посидеть на них, представляются горожанам ненужными. Остальное очевидно: люди отмечают нехватку детских и спортивных площадок, мест для выгула собак. Деревьев мало. Платные туалеты — исчезающий вид, если не считать страшных во всех смыслах синих пластиковых кабинок.
В спальных районах своя специфика — там жалуются на стихийную торговлю у станций метро, из–за которой неудобно ходить, и, конечно, на сложность в пересечении широких проспектов. Очевидцы утверждают: чтобы перейти улицу на углу Витебского и Дунайского, придется пройти метров семьсот, не меньше.
Опрос в данном случае не претендует на репрезентативность, но очевидно, что описанная ситуация более или менее соответствует действительному положению дел.
Дух неволи
Нет ощущения, что происходящее имеет случайную природу. То, что как будто не нарочно происходит на множестве улиц, манифестируется крайне отчетливо в тех местах, где умысел явно был. Скажем, реконструировали несколько лет назад Большую Конюшенную и поставили на ней гранитные лавки, сидеть на которых можно, только если очень уж устал, а так в основном холодно и неудобно. К тому же тренду следует отнести и превращение Летнего сада во "французский" парк, где аллеи выгорожены кустарниками с двух сторон. Сидеть и лежать на газоне у нас запрещено законодательно. Под благоустройством традиционно понимается создание некой абстрактной геометрической композиции, которая бы соответствовала некоему нигде не определенному в терминах "духу Петербурга". Воспитанные со школы на древнегреческих мифах и знании о том, чем ранний классицизм отличается от высокого, а тот, в свою очередь, от раннего, мы очень глубоко погружены в категории вроде композиции симметрии. Отсутствие удобных мест для сидения — следствие не только начальственного бездействия, а еще и распространенного стереотипа. Мы привыкли любить Петербург за пушкинский "строгий, стройный вид" и стараемся поддерживать эту формулу. Не надо даже говорить, что времена те давно прошли. Еще и сам Александр Сергеевич неоднократно указывал на негуманность петербургской среды: "Город пышный, город бедный / Дух неволи, стройный вид…".
Это опасно и дорого
Можно в принципе стоять на том, что Петербург — город–музей, памятник мировой культуры, и неудобно здесь должно быть. Хочешь приобщаться к прекрасному — терпи. Но ведь и в музеях сейчас такое поветрие, чтобы сделать их удобными для посетителей: ставят пандусы для людей с ограниченными возможностями.
Кажется, что урны и скамейки — мелочи, но в том числе и от них зависят такие важные показатели жизни в городе, как безопасность и цены на недвижимость. Чиновникам, но не им одним, искренне кажется, что обилие заборов и отсутствие скамеек убережет от нежелательных социальных элементов. На самом деле, конечно, нет. Оно сделает маргиналов только более маргинальными, а это всегда хуже. Современной практикой было неоднократно доказано, что единственный способ достичь социально благополучной атмосферы на улицах — сделать так, чтобы людей было много везде. Никакие камеры и ограды не остановят хулиганов и преступников так же эффективно, как постоянное ощущение присутствия других людей. Не говоря уже о том, что само по себе желание не видеть на улицах бездомных, алкоголиков, нищих и немощных людей с этической точки зрения является обыкновенным ханжеством — сколь бы ни были разумны доводы.
Другое соображение состоит в том, что вроде бы как незначительные мелочи значат очень много. Стоимость недвижимости в городских районах давно не определяется одним только годом постройки дома и состоянием труб. Можно спорить про спрос на отдельные квартиры, но город в целом, конечно, проигрывает в капитализации. Эпоха Петра I, когда жителей можно было насильно заставлять переезжать с острова на остров, давно прошла, так что есть все резоны сделать условия жизни более приемлемыми.
Как быть
В Петербурге в первую очередь нужно изменить систему приоритетов. Усвоить, что главные здесь не превратно понятые традиции, не привычка к граниту, не автомобили, не показатели пропускной способности дорог, а люди, которые переходят дорогу, чтобы купить молока или встретиться с друзьями.
Здесь не нужны колоссальные бюджетные вложения, в этом смысле пример неправдоподобных цен на услуги КБ "Стрелка" в Москве не должен ввергать в уныние. Сейчас частному заведению, чтобы поставить примитивную лавку напротив своей двери, а уж тем более в десяти метрах от нее, нужно пройти несколько кругов бюрократического ада.
Городским властям нет необходимости брать все затраты на себя. Расширить тротуары и посадить деревья придется за счет бюджета, тут никуда не деться, но окупить эти траты вполне может платная парковка. Удобные автобусные остановки может ставить за свой счет частная компания за право продажи рекламы. То есть в перспективе бюджет может даже обогатиться за их счет. В платных туалетах можно заодно открывать мини–аптеки, которые там так и так нужны.
В остальном нужно упростить до смешного процедуру согласования. Потребуются новые стандарты дизайна и регламенты, для разработки которых нужно привлечь или иностранцев, или местные молодые бюро. Последних, к слову, полно, и малые архитектурные формы были бы для них отличным стартом большой карьеры. Нынешние документы и стандарты подобного рода выглядят, к сожалению, так, как будто бы делали их в кружке дома культуры в Бердичеве, где эталоном красоты кажется виньетка, а слово "эргономика" не знают. Таким образом, значительную часть скамеек и урн поставят на частные деньги.
В конце концов, нахождение пространственного и эстетического компромисса вкупе с расширением тротуаров позволило бы увеличить количество кафе, закусочных и небольших магазинов. В итоге городской бюджет, вероятно, мог бы за несколько лет сделать программу благоустройства даже прибыльной.
Опыт последних лет показывает, что управленческая воля у нас даже в большем дефиците, чем урны и лавочки. Так что надежды провести следующее лето с комфортом мало, но все же она есть.
P. S. Серые заборы следует убрать и запретить как губительный для облика и духа города элемент. Вместо них можно поставить или лаконичные столбики, или традиционные петербургские тяжелые ограды с провисающими цепями.
Я в первый раз увидела город на Неве в 1979 году, когда приехала на курсы усовершенствования языка в Политехническом институте. Собирая материал для исследования городской памяти в Ленинграде–Петербурге, я постоянно рефлексировала над жизнью города, в том числе и над городским бытом.
Надо сказать, что многое за эти почти 40 лет в городе изменилось к лучшему. Но если посидеть в каком–нибудь симпатичном месте сейчас не проблема, все–таки чувствуется некоторая инерция по отношению к планировке городской среды. Например, чего стоит наивное убеждение городских властей, что благоустройство зависит от ускоренной модернизации — что надо непременно убирать «клоповники» (то есть заменить рядовую застройку, нуждающуюся только в ремонте, «элитным жильем», торговыми центрами и т. д.). Или равнодушие к повседневной жизни нормальных людей — если речь идет о том, чтобы за фантастические деньги перемостить Невский, все хорошо, но проводить элементарную уборку зимой вроде бы больше не в состоянии, и никто не додумывается до того, что перебираться между трамвайной остановкой на Лиговке и Московским вокзалом с детской или инвалидной коляской фактически невозможно.
Вообще, отношение к транспорту напоминает ситуацию в Лондоне в 1960–1970–х годах. Недавно перебирала наш с мужем фотоархив и нашла фотографию Камской улицы в 1996 году — там практически нет ни одной машины, а сейчас они засоряют каждый уголочек и шум и грязь от них превышают все возможные размеры. Не думаю, что скоро появятся городские пляжи на набережных, как в Париже или Берлине, но жестко ограничить количество машин в историческом центре — вполне реальный шаг (так сделано, например, в Лондоне, и жалуются только таксисты). А если речь идет о мелочах, можно хотя бы увеличить в парках и на бульварах количество скамеек. Ведь сейчас не советское время, когда (серьезно) установка каждой решалась в строгом секрете, как в режимном городе.
Чужие ноу-хау:
Пронумерованные деревья в Берлине
Берлин — один из самых зеленых городов в мире, к тому же все деревья в нем пронумерованы. Если какое–то из них умерло и его срубили, информация об этом будет доступна чиновникам. Название главной улицы Unter den Linden буквально переводится как "под липами".
Программа по установке скамеек в Нью–Йорке
В Нью–Йорке действует программа по установке скамеек. Вы можете обратиться на сайт проекта, чтобы пожаловаться, что в вашем районе негде присесть. За последние несколько лет было установлено 1500 скамеек, и планируется установить еще 600 к 2019 году. Правила очень простые: скамейки должны стоять с определенным отступом от стены дома или террасы летнего кафе и не могут находиться прямо напротив входных дверей.
Основная целевая аудитория программы — люди с ограниченными возможностями.
Дефицит урн в Лондоне
Лондон всегда скрупулезно подходит к вопросам дизайна уличной мебели. Начиная с красных телефонных будок и заканчивая современными большими автобусами, над которыми работал Томас Хезервик. Урны в Лондоне тоже очень стильные, но их почти нет после взрывов 1993 года. На квадратную милю в Лондоне установлено всего 46 урн, а уличных пепельниц на весь огромный город — меньше тысячи. Такое положение вещей связано не с безалаберностью и экономией, а с безопасностью.
"Аккуратные улицы" в Бостоне
Один из самых распространенных видов мусора — сигаретные окурки. В Бостоне, чтобы избавить от них улицы, придумали игру. Вы можете проголосовать за вариант ответа, бросив окурок в один из двух отделений контейнера. Например, можно выбрать, какой сверхспособностью вы хотели бы обладать — умением летать или становиться невидимым.
Платная скамейка
Студент–художник в Берлине придумал скамейку, на которой есть шипы. Если опустить 50 центов, то они уберутся и можно будет сидеть с комфортом.
Как это делают в Мельбурне
Мельбурн регулярно входит в мировые рейтинги лучших городов для жизни, а иногда возглавляет их. Все стандарты благоустройства прописаны до мельчайших деталей. На сайте городского правительства есть четкие таблицы, из которых легко узнать, каким должен быть дизайн скамейки, клумбы, перекрестка, тротуара. Правила достаточно лаконичные, но ничего не упускают. Скажем, дерево не может находиться ближе трех метров от перекрестка. Известна высота бордюрного камня, ширина для узкой и широкой дороги, покрытие, допустимое на тротуаре.
От того же стандарта благоустройства улиц, разработанного институтом "Стрелка", это отличается большей обобщенностью. Это правила, а не навязываемые дизайнерские решения. Воспользоваться ими может кто угодно. К каждому стандарту прилагается инженерная инструкция, из которой можно узнать, как сделать именно такую скамейку или клумбу.
Процесс согласования происходит онлайн — вы отправляете в городское правительство модель того, что хотите сделать. Если она соответствует стандарту, вы получаете разрешение.
Скамейка–стол в Барселоне
На некоторых из барселонских скамеек можно развернуться и оказаться за миниатюрным рабочим столом.
