В преддверии летнего сезона местные власти начинают рейды по освобождению земельных участков от летних веранд, которые были установлены незаконным путем. Первыми под снос пошли почти два десятка террас на Невском, Рубинштейна, Итальянской, Караванной и Малой Конюшенной. Имущество ресторанов реквизировано и вернется владельцам только после оплаты штрафов. Рынок опять бурлит и возмущается, как и год назад.
Среди "пострадавших" — Coffeeshop, Marketplace, "Чайникофф", кафе–кондитерская Opera, ресторан "Чеснок". Владельцы этих заведений отмечают, что согласовать установку летней веранды в Петербурге крайне сложно. Прежде чем откроется одна веранда, документы проходят проверку почти во всех инстанциях и городских службах. По мнению владельцев кафе, процедуру необходимо упростить или значительно изменить. Некоторые, впрочем, просто начинают готовиться сильно заранее. Так, директор сети кофеен "Чайникофф" Михаил Гусейнов сообщил "ДП", что сбор документов на открытие веранд в 2020 году он уже начал.
На демонтаж незаконно установленных террас тратятся средства из городского бюджета. Позднее они компенсируются самими незадачливыми арендаторами — или мирным путем (после уплаты штрафов), или же в судебном порядке.
"Лучше было бы не изымать имущество, а обозначить, сколько нужно заплатить средств в городской бюджет за согласование веранды. Что нужно городским властям — для галочки веранды вывозить или в городской бюджет средства получать?" — задается риторическим вопросом Сергей Мылко, член совета директоров Mollie’s group.
Петербургские рестораторы с завистью смотрят на московских коллег: по их мечтательным рассказам, там процедура проходит дешевле, быстрее и проще. На практике — условия в двух столицах действительно разные, отличаются и правила аренды.
Рестораторы отмечают, что в Петербурге документы приходится согласовывать долго — год, а то и два. Причем положительный результат не гарантирован. "Вся система работает так, чтобы человек не ставил летнее кафе", — говорит Михаил Гусейнов.
По оценке рестораторов, в Москве диалог городских властей и представителей бизнеса находится в другой плоскости. "Они в современном времени, а мы будто в XVIII веке, — говорит Олег Мылко. — Поэтому там и город выглядит по–другому".
Гендиректор сети стритфуд–баров Pita’s Сергей Жилкин рассказал, что в Москве на согласование веранды у них ушло 2–3 месяца. Услуги компании по оформлению документов под ключ стоили 30 тыс. рублей. "За эти деньги проект создается и согласовывается в префектуре. Платить за аренду земли отдельно не нужно, а в Петербурге просят 200 тыс. рублей за участок 16 м2. Все согласования обойдутся примерно в 200–300 тыс. рублей", — рассказал ресторатор. "При этом городские чиновники все равно находят, за что тебя оштрафовать", — добавляет представитель Mollie’s group.
В московских компаниях отмечают, что власти столицы землю предоставляют в пользование с апреля по ноябрь безвозмездно, без оформления имущественно–правовых отношений. Правда, если участок относится к федеральной или частной собственности, то без договора аренды не обойтись. Но по регламенту согласование происходит в течение 30 рабочих дней.
Эстетический облик
Зато у нас заботятся о внешнем виде. Все документы проходят через комитет по градостроительству и архитектуре (а в зонах охраны исторического центра — дополнительно и через комитет по охране памятников). Летнее кафе или веранда должны соответствовать единому эстетическому регламенту, либо придется согласовывать проект благоустройства. Сергей Жилкин рассказал, что получил четыре отказа в попытке установить веранду на Невском пр. Пришлось доказывать в Смольном, что она не окажет негативного воздействия на облик объекта культурного наследия, расположенного рядом.
"Документы, которые нужны, чтобы построить жилой многоквартирный дом и установить пять выносных столов, примерно равны по объему", — удивляется гендиректор сети "Чайникофф".
В КИО поясняют, что размещение летних веранд на земельных участках, находящихся в госсобственности, допускается в местах, определенных Схемой размещения НТО. В нее невозможно включить участки на тротуарах, если их ширина менее 3 м, а также в том случае, если невозможно обеспечить проход шириной хотя бы 1,5 м. Нельзя строить летние площадки ближе 50 м от метро и ближе 10 м от остановок или переходов. На сегодня в схеме размещения присутствует 500 объектов. В ГКУ "Имущество Санкт–Петербурга" рассказали, что в этом году за сдачу в аренду земельных участков под летние кафе город рассчитывает получить в бюджет не менее 60 млн рублей.
Головотяпство без разбора
У самовольно занявших землю рестораторов сотрудники КИО изымают имущество, демонтируют веранды и назначают штрафы. Юрлицам грозит штраф от 30 тыс. до 100 тыс. рублей, а также возмещение стоимости работ по освобождению участка от незаконной веранды. На демонтаж конструкции уходит от 1,2 тыс. до 1,5 тыс. рублей за 1 м2.
В ККИ поясняют, что на этот болезненный процесс собственникам предоставляется достаточно времени. Если он не происходит, комитет демонтирует сам. Так, недавно исчезла веранда ресторана "Лаванда" в Петергофе: собственник в установленный срок не убрал объект.
Участники рынка оценивают минимальный ущерб в 50 тыс. рублей. На столько изъяли мебель в ресторане "Чеснок". "Гости под резерв попросили вынести столы на улицу, сразу пришли сотрудники комитета и все изъяли", — объясняют в заведении. Оперативность Смольного запомнилась и гендиректору сети "Чайникофф". По закону размещать летнюю веранду можно с 1 мая по 30 сентября. Михаил Гусейнов рассказывает, что в конце апреля из–за жаркой погоды столики вынесли на улицу на 3 дня раньше: "Буквально через полчаса прибежали пять человек и увезли всю мебель на штрафстоянку". Быстрота реакции удивляет рестораторов и вызывает естественный вопрос: почему столь же стремительно не происходит согласование документов?
Усилия властей по контролю за общепитом недостаточны, уверены общественники.
"Последний рейд носил исключительно показной характер, и в реальности террасы, которые мешают жителям, остались на своих местах", — сказал "ДП" координатор движения "Центральный район за комфортную среду обитания" Ярослав Костров. Он привел в пример две мешающие пешеходам ресторанные площадки. Первая — на углу Невского пр. и наб. реки Фонтанки ("Российский паб") — примечательна тем, что прямо над ней для ремонта дома выстроили строительные леса (вместо того чтобы разобрать площадку на время работ). Вторая — на пл. Восстания (столовая "Щелкунчик"). По словам общественника, она превышает по ширине выделенный участок и затрудняет проход. Существование подобных объектов возможно "из–за головотяпства" властей, полагает Ярослав Костров.
Суть дела
Вся эта история на самом деле очень проста. Конфликт, каждую весну разгорающийся с новой силой, заключен в отсутствии внятной городской стратегии.
Вот, скажем, власти Амстердама решили, что туристический наплыв им (и жителям) уже встал поперек горла. Решения были приняты незамедлительно. Власть объявила, что туражиотаж больше не в чести (хотят видеть туристические группы, а не одиночек), решила приветствовать "качественных туристов" (а не тех, кто мешает жителям) и отправлять их по нестандартным направлениям (а не в перегруженный Амстердам). Голландских чиновников можно понять: десятки миллионов гостей в столицу Нидерландов, которая насчитывает меньше миллиона жителей, — вероятно, и в самом деле перебор.
Однако в Петербурге власть ведет себя совершенно иначе. Год от года она радуется цифрам возрастающего турпотока (который, заметим в скобках, учитывает не только гостей, но и мигрантов, в том числе трудовых, и от того, вероятно, не до конца отражает реальность). Тем самым дает понять, что и зарубежные гости, и их деньги Петербургу нужны.
Неслучаен в этой связи и туристический сбор (100 рублей в день), который Александр Беглов согласовал в апреле с Владимиром Путиным. В Смольном посчитали, что в год дополнительно получат миллиард, и даже успели решить, что направят его на реконструкцию исторического центра. Цель в самом деле благая. Но в таком случае давайте признаем, что лозунг "все флаги в гости к нам" отныне для города главный. И все принимаемые начальством меры должны быть направлены на то, чтобы этот процесс облегчить. А не как сегодня — собирать небольшую дань с каждого нарушения.
Одновременно решить обе задачи никак не выйдет.
“
В Петербурге нет "вопиюще отвратительных" с точки зрения архитектуры ресторанных площадок. По крайней мере, дорогие рестораны стараются следить за тем, чтобы выглядеть привлекательно. В Европе, например в Риме, обычно столики ставят прямо на мостовой, иногда над ними устанавливают навес. Можно было бы перенять эту практику. Правда, тогда нужно заняться тротуарами, чтобы на них можно было поставить столики и за ними было приятно сидеть. Здесь важно соблюдать баланс интересов посетителей ресторанов и прохожих, которым тоже нужно место на тротуаре.
Максим Атаянц
заслуженный архитектор России
“
Бывают такие веранды, как, например, одна на ул. Маяковского, даже не веранда, а сарай — полностью остекленная металлоконструкция с газовым отоплением (что категорически запрещено). Она работала, даже когда выяснилось, что договор с городом на аренду участка давно истек, а сам ресторан был закрыт по суду за нарушение санитарных требований. Когда после 2 лет борьбы все закончилось и мы увидели документы, выяснилось, что разрешение было выдано только на выносные столики. Это очень распространенная схема легализации ресторанных самостроев. Если рестораторы сетуют на невыполнимость правил согласования, значит, они выбрали неподходящее помещение. Не можете выполнить требования закона — прекращайте свою деятельность.
Дмитрий Ледовской
общественный активист
В контексте
У Луиса Бунюэля в фильме "Скромное обаяние буржуазии" (1972) есть такая сцена: аристократического вида гости сидят в гостиной за общим столом на унитазах и важно обсуждают проблемы экологии. Горничная на подносе разносит туалетную бумагу.
"Девочка лет семи громко шепчет:
— Мама, я очень голодна.
— За столом таких слов не говорят — это очень плохое воспитание! — одергивает ее мама.
Один респектабельный господин встает из–за стола со словами: "Прошу прощения", подходит к горничной, вполголоса осведомляется у нее:
— Где находится столовая?
— Последняя дверь направо, в глубине коридора, — отвечает горничная.
Джентльмен с невозмутимым видом озабоченности заходит в кабинку, запирается, откидывает столик, достает из ниши ужин, с хрустом откусывает ножку курицы.
Девушка подходит к кабинке, стучит, получает ответ:
— Занято!"
Предвидение гения сюрреализма не оправдалось. Современная европейская тенденция общественного потребления пищи — все на продажу. Причем летние веранды, где все вкушают на глазах у прогуливающейся рядом публики, характерны не только на жарких пляжах Таелет в Тель–Авиве или в теплой Италии, но и в холодной Норвегии. В Осло набережные в районе музея современного искусства Аструп–Фернли представляют собой не только променад для гуляющих, но и сплошную обращенную к воде зону накрытых перед ресторанами столиков. А моя просьба посадить нас внутри ресторана вызывала сдержанное удивление хостес, ведь есть еще один столик на открытом воздухе.
Повсеместные ресторанные веранды — европейский признак транспарентности и терпимости. Толпа гуляющих и толпа жующих находятся примерно в одинаковом финансовом положении. И те и другие могут себе позволить ужин в любом ресторане. Это не признак успешности. Воспитание не позволяет заглядывать в чужие тарелки, а даже если кто и посмотрит, то только для того, чтобы понять, стоит ли заходить в этот ресторан.
По опросам, примерно 24% россиян в 2018 году не хватало на еду. С годами эта цифра растет. Вот и представьте, что вы сидите за столиком на открытой веранде, а мимо бредут усталые после смены рабочие Кировского завода. Расклад имеет разные возможные финалы, в том числе и нежелательные. По крайней мере, в таких обстоятельствах рождается и крепнет классовая ненависть.
Противостояние тех, кто ресторанные веранды строит, и тех, кто сносит, укладывается в противостояние европейской открытости и азиатской скрытности. Мы, как всегда, свой путь выбираем, точнее, мечемся между едальней и молельной.
