Авторы 39 фильмов боролись за 382 млн бюджетных рублей, оставшихся с весны и "не переносимых" на следующий год. При этом большая часть проектов–претендентов уже запущена и представляет собой вполне реальное и ближайшее будущее русского кинематографа. На что это будущее похоже? Больше всего, конечно, на прошлое.
Война
Самый востребованный жанр, конечно же, военно–патриотический. Потенциальный хит сезона — мюзикл о фронтовых артистах "Счастье мое". Дебют известного театрального актера и режиссера Алексея Франдетти, обладателя двух "Золотых масок", постановщика "Стиляг" в Театре наций и, например, спектакля "Иосиф и его удивительный плащ снов" в петербургском театре "Карамболь". В 2015–м Франдетти сыграл Андрея Кончаловского в фильме "Людмила Гурченко", где саму Гурченко играла Юлия Пересильд. Тандем перекочевал и в собственную картину режиссера: Пересильд — в главной роли в "Счастье моем". Фильм пытается одновременно усидеть на трех стульях: художественном, общественно–полезном и ностальгическом — эдакие старые песни о главном, которые можно смотреть не только за праздничным столом. Из анонсированных эпизодов — в санитарном поезде артисты выступают с веселым номером "Тюх–тюх–тюх, разгорелся наш утюг…", а по другую сторону состава выносят тела погибших.
Не обошлось без байопиков: Андрей Шальопа ("28 панфиловцев") готовит историю про летчицу Лидию Литвяк — Героя Советского Союза, погибшую в воздушном бою на 22–м году жизни. Подвигом Алексея Маресьева, управлявшего самолетом с протезами, вдохновлен и "русский "Выживший" — так рекламировали на питчинге картину "Летчик" Рената Давлетьярова ("Донбасс", "А зори здесь тихие").
Самый, впрочем, интригующий военный проект этого питчинга, да и, пожалуй, всей индустрии — эпическое полотно одного из лучших российских режиссеров Бакура Бакурадзе "Таня и война" о художнице в блокадном Ленинграде. Проект планировался как камерный авторский, но теперь, похоже, авторы решили развернуться, включить в фильм батальные сцены и привлечь европейские фонды Arte и Eurimage.
Женщины
Фильм Бакурадзе отвечает еще одному модному направлению в новом русском кино — фильмы о сильных женщинах. Автор четырех короткометражек разной художественной ценности Юлия Трофимова дебютирует в большом кино с феминистской, очевидно, комедией "Я убила мужа" (в главной роли Светлана Ходченкова), а Ирина Вилкова, тоже новичок в полном метре, снимет невероятные приключения россиянок в Италии под названием "Чао". Обещают музыку Тото Кутуньо и группы "Ленинград", а также шутки Семена Слепакова. Автор среднезаметных русских хорроров "Русалка. Озеро мертвых" и "Яга. Кошмар черного леса" Святослав Подгаевский собирает деньги на страшилку "Приворот" о том, как девушка хотела вернуть любимого, но вернула его, скажем так, не целиком.
Спорт
Как же без него, да. Певец милицейских подвигов Алексей Пиманов уже доделывает "11 молчаливых мужчин" о турне футбольного "Динамо" в Великобританию в 1945 году. Другой известный телеведущий, Денис Семенихин, сыграет бодибилдера в фильме "Бодибилдер" режиссера Алексея Грачева, прежде снявшего, как следует из "Википедии", 20 никем толком не виданных фильмов. Куда более знакомое имя стоит за байопиком о лыжнице Елене Вяльбе "Удар с Востока". Николай Хомерики, дважды участник Каннского кинофестиваля, ассистент на съемочной площадке Филиппа Гарреля, но в последнее время больше известный такими картинами, как "Селфи" или "Девятая", похоже, сделал окончательный выбор между искусством и коммерцией. На границе спорта и женской повестки поместился и новый проект Петра Буслова ("Бумер", "Высоцкий: спасибо, что живой") "Любовь". Это, судя по всему, будет наша "Малышка на миллион" — сказание о наркоманке, обретающей спасение в боксерском зале.
Прочее
По галочке было поставлено и на прочих обязательных для русского кино темах. Например, Александр Кузнецов в фильме "Свободное падение" будет 90 минут болтаться в открытом космосе, пытаясь спасти себя самого и весь мир в придачу.
Но самый обескураживающий проект — это, так сказать, "наш Джокер" натурально про ряженых Джокера и Бэтмена на службе у золотого мальчика, сына олигарха. Так, похоже, русский кинематограф скрестил вселенную DC с "Игрушкой" Пьера Ришара.
Интересно, что все претенденты на субсидии обещали окупиться, подтверждая тезис о вывернутой наизнанку системе российского кино: государство помогает тем фильмам, которые находятся в бизнес–пространстве, чьи авторы — еще раз — планируют зарабатывать в прокате. Кино фестивальное, авторское, без видимо коммерческого потенциала, может рассчитывать лишь на частных инвесторов и частные же фонды. Иногда такие картины называют "фильмами для вечности". Стоит ли удивляться, что в настоящем времени им приходится тяжело.
