Выездная налоговая проверка: как законно уменьшить размер недоимки

В Северной столице в 2020 года в среднем при проведении ВНП доначислялось 166 млн рублей налогов, по России этот показатель составил 33 млн рублей. В I квартале этого года петербургские налоговики сработали ещё эффективнее: в среднем каждая ВНП принесла в бюджет более 200 млн рублей, тогда как по России только 40 млн рублей.

Уже плохо

В конце этого года петербургские налоговики намерены открыть ещё ряд ВНП, если предприятия не уточнят свои налоговые обязательства. Об этом руководители управления ФНС России по Петербургу заявили на деловом завтраке, организованном «Деловым Петербургом», где обсуждались актуальные для бизнеса вопросы, связанные с ВНП.

«Если принято решение о выездной налоговой проверке, то это уже плохо», — рассуждает Александр Гнедых, руководитель управления ФНС России по Петербургу. Объясняется всё достаточно просто. Не секрет, что уже давно фискальное ведомство применяет риск-ориентированный подход. Говоря простым языком, инспекторы выбирают компании не наобум. Основной критерий, по которому компания включается в ВНП, — это участие в незаконных схемах по минимизации налогов. Среди наиболее часто встречающихся признаков таких схем — низкая налоговая нагрузка и необоснованные налоговые вычеты по НДС.

Критерии оценки рисков находятся в открытом доступе — на сайте ФНС. Светлана Гузь, управляющий партнёр бюро юридических стратегий Legal to Business, рекомендует владельцам и директорам компаний обратить внимание соответствующих служб предприятия на эти триггерные точки.

Налогоплательщик выбирает

Специалисты ФНС, приходя на предприятие для проведения ВНП, знают все слабые места и даже сумму предполагаемых к доначислению налогов. Умные программы, которыми сегодня оснащена служба, уже выявили проблемные точки, а инспекторы в рамках контрольно-аналитической работы изучили выявленную информацию.

«Поэтому если всё-таки бизнес попал под проверку, то ему придётся очень постараться, чтобы обосновать законность тех сделок, что вызвали сомнение у сотрудников налогового ведомства», — говорит Светлана Гузь.

«С каждым годом бизнес больше и больше понимает: налоговые риски он создаёт сам. И сейчас наша работа нацелена на разъяснение бизнесу, как выйти из этих рисков, не нарушив при этом закон, — поясняет Александр Гнедых. — А количество проверок от нас не зависит, это всегда выбор налогоплательщика».

«Проблемы, возникающие у бизнеса — невозможность заплатить крупную сумму и грозящее компании банкротство, — это последствия собственных действий бизнеса», — добавляет заместитель руководителя ФНС России по Петербургу Юлия Костецкая. Среди наиболее распространённых ошибок она, в частности, называет отказ налогоплательщиков от диалога с представителями ФНС. Как показывает практика, непредоставление документов ещё никого не уберегло от доначисления налогов.

Ошибки идут в тираж

Во время ВНП эксперты не рекомендуют делать резких движений — к примеру, переводить бизнес из одного региона в другой или же продавать активы. Это только насторожит представителей фискального ведомства. Тем более, что подобные попытки пресекаются судом. Одна из компаний перевела активы на новое юрлицо и продолжила бизнес. Однако ФНС через суд добилась привлечения к субсидиарной ответственности и собственников, и руководителей «старого» юрлица, и нового. Ни ликвидация компании, ни смена регистрирующего налогового органа не спасут от претензий, только усугубят ситуацию.

Как ни странно, но в оценке поведения бизнеса налоговики и консалтеры, стоящие, как правило, по разные стороны баррикад, проявили удивительное единодушие. Бизнес повторяет ошибки, надеется на авось и зачастую спустя рукава подходит к самой налоговой проверке. А ведь бизнесу, подчёркивает Светлана Гузь, к примеру, очень важно включить в свои возражения против решения ФНС все аргументы и документы, подтверждающие позицию предприятия. Если они не прозвучат сейчас, то в дальнейшем их будет крайне сложно использовать, добавляет эксперт.

Есть ли жизнь после ВНП?

Однако даже после получения решения по итогам ВНП ещё не всё потеряно: бизнес может ещё обжаловать решение в самой налоговой службе, а затем и в арбитраже.

«Один из сегодняшних трендов — недостаток прямых доказательств как у ФНС, так и у бизнеса, стороны строят свои позиции в основном на косвенных доказательствах», — разъясняет Мария Стригалёва, руководитель аудиторской и налоговой практики BLCONS GROUP. Так, ФНС доказывает, что поставщик не исполнял и не мог исполнить договор, доказывая признаки технической компании: номинальность директора, адрес массовой регистрации, отсутствие материальной базы и т.д. Но суд оценивает все доказательства в совокупности. Поэтому важно собрать свой набор доказательств, подтверждающий реальность сделки и опровергающий доводы ФНС. Нужно занимать активную позицию не только в ходе проверки, но и на стадии предпроверочного анализа.

По этому поводу есть интересная судебная практика, отмечает Мария Стригалёва. В цепочку контрагентов заказчика попала так называемая техническая компания, это обстоятельство было доказано ФНС. Однако, если заказчик подтвердит реальность сделки (продажа поставленной продукции, декларирование выручки от её продажи и т.д.), а ФНС не найдёт реального поставщика, то в этом случае, как указал суд, для доначисления налогов заказчику недостаточно только выявить косвенные признаки компании-однодневки, попавшей в цепочку контрагентов. Вместе с тем, обращает внимание эксперт, в этой ситуации играют роль индивидуальные обстоятельства подобных дел, то есть такая судебная практика будет применима не во всех случаях.

Сегодня решения ФНС по ВНП изучаются и визируются внутренними аудиторскими и юридическими департаментами службы: доказательства, собранные фискалами, оцениваются на предмет их убедительности для суда. Поэтому бизнесу необходимо анализировать собственные доказательства именно с этой точки зрения. Не исключено, что в этом случае разногласия с ФНС будут разрешены ещё на стадии досудебного урегулирования.

ФНС начинает и выигрывает

В пользу этой процедуры говорит и судебная практика: по данным РБК, более 80% налоговых споров в арбитражных судах завершаются победой ФНС. При этом, как обратила внимание Ольга Анисимова, судья Арбитражного суда Петербурга и Ленобласти, основная ошибка бизнеса в его странной позиции: мы никому ничего не должны, пусть доказывает налоговый орган. «Увы, но сейчас это не работает. Если хотите уменьшить размер претензий ФНС, то должны посчитать и доказать свой расчёт. Не хотите работать — не работайте, заплатите, пожалуйста, налоги и спите спокойно!» — говорит судья. По оценке Ольги Анисимовой, сегодня налогоплательщики реализуют неприкрытые схемы ухода от налогов. Но в ФНС работают грамотные специалисты, которые в суде на раз-два доказывают неправомерность действий бизнеса. «Во всех ситуациях, когда ФНС недоработала, это решается ещё на стадии досудебного обжалования. Когда стороны приходят в суд, то это говорит только об одном: ведомство уверено в своей позиции», — считает Ольга Анисимова. При этом мировые соглашения, которые позволили бы предпринимателям получить рассрочку на выплату доначисленных налогов, в арбитражной практике редки.

Уголовный риск

Наверное, одним из самых тяжёлых последствий ВНП для предпринимателей является возбуждение уголовного дела: здесь под риски попадает уже и бенефициар бизнеса, и топ-менеджмент компании. Однако, как полагает управляющий партнёр адвокатского бюро «ПромБизнесКонсалтинг» Александр Гуканов, и в этой ситуации не стоит опускать руки. Ст. 199 УК РФ (уклонение от уплаты налогов), наиболее распространённый состав, была взята им в качестве примера. Первая часть этой статьи чаще всего не страшна бизнесу: дело в том, что она возбуждается, если размер долга в бюджет составляет до 15 млн рублей. Срок давности по этому преступлению всего 2 года, поэтому к моменту завершения ВНП и возбуждению уголовного дела, как правило, этот срок истекает.

Другая ситуация со второй частью этой статьи, здесь размер выше — 45 млн рублей, а сроки давности — больше. Поэтому если в споре с ФНС удаётся снизить размер недоимки, то, следовательно, появляется шанс избежать и уголовной ответственности.

«А с чем мы сталкиваемся на практике? ФНС проявила внимание к компании, бухгалтер предприятия или же финансовый директор не увидел рисков, в итоге — уголовное дело!», — рассказывает Александр Гуканов. Стандарты и подходы к доказыванию в налоговом споре и уголовном деле существенно различаются. И зачастую те обстоятельства, что легко доказываются в рамках арбитражного судопроизводства, не смогут подтвердиться при расследовании уголовного дела. К примеру, размер доначисления налогов по ВНП в рамках уголовного дела, как показывает практика, можно снизить в два раза.

Предприятие выиграло конкурс на поставку продукции. Контрагент говорит ему: надо документально закрыть до конца года эту поставку. При этом фактически работы не выполнены. По документам предприятие через техническую компанию якобы получило товар. Однако через некоторое время ФНС, проверив предприятие, снимает НДС из-за формального документооборота. Одновременно возбуждается уголовное дело: сумма превышала 70 млн рублей. Компания заняла пассивную позицию, что закончилось арестом счетов. «Это реальный пример, как не надо делать. Ведь ещё на стадии ВНП предприятие могло легко доказать реальность сделки — так как фактически товар был приобретён, это позволило бы снизить размер налоговых претензий и, соответственно, уйти от уголовного преследования. Но эти вещи надо просчитывать заранее со специалистами, необходимо моделировать ситуацию на много шагов вперёд, синхронизируя действия своих юристов в рамках налоговых процедур и уголовного процесса», — советует Александр Гуканов.

Налоги уходят в медиацию

Сегодня Петербург стал экспериментальной площадкой для новой процедуры разрешения спорных ситуаций: у нас бизнес может заключить с ФНС медиативное налоговое соглашение. Однако такая возможность существует только до открытия ВНП и при признании бизнесом налоговых претензий, уточняет Юлия Костецкая. Процедура позволяет, к примеру, избежать штрафа, заплатить налоги не единовременно, а частями. На сегодняшний день в Петербурге две компании заключили такие соглашения и уже заплатили в бюджет порядка 150 млн рублей.

Как ранее сообщал «ДП», интерес у бизнеса к этой процедуре есть: медиация активно обсуждается — и на площадке петербургского бизнес-омбудсмена, и на площадке общественной организации «Опора России». А петербургские налоговики, подавшие инициативу по урегулированию споров путём медиации, ждут решения и рекомендации от центрального аппарата ФНС России. Не исключено, что петербургский опыт будет распространён по всей стране.