Уходящий год почти окончательно выдавил из политической информационной повестки любую активность, которая властью воспринимается "антинародной", "иностранной" или просто нелояльной.
Аналитики сколько угодно могут предупреждать, что "котёл может взорваться", но в обозримом будущем такой угрозы не наблюдается.
Во-первых, потому что власть стабильна, а значит, ничего кардинально в стране не изменится. Надо просто с этим смириться и заняться зарабатыванием денег, либо потеряешь и то, что имеешь.
А лучше — постараться увидеть в этой вертикали власти хорошее, чтобы не разрушать свою психику. Ведь наши родители значительную часть жизни прожили при советском строе и большинство ностальгирует по тем временам не только потому, что были молодыми, а потому, что действительно, пока они не узнали то, что было скрыто, и пока не развалилась экономика, большинство населения чувствовало уверенность в завтрашнем дне и относительную справедливость распределения благ.
Во–вторых, либерального взрыва не случится, поскольку исчезновение из информационной повестки альтернативных точек зрения по всем законам психологии для большинства означает, что их просто нет. Раньше люди из телевизора ныряли за "правдой" в интернет, но сейчас и там не разгуляешься.
А главная причина в том, что консервация политической системы сопровождается грамотным политтехнологическим сопровождением. "Осаждённая крепость", "враг у ворот", "иностранные агенты" — все эти технологии работают во все времена. И нельзя однозначно сказать, что они наносят вред государству, поскольку способствуют и патриотизму, и чувству единства народа с властью. Часто иного способа мобилизации населения или отвлечения от тягостных дум просто нет.
"Кто не с нами, тот против нас" — таков тренд уходящего года. Показательные наказания, причём не только открытых врагов, но и жертв внутривидовой борьбы, реально породили страх. Даже "в доску свои" боятся делать телодвижения, которые могут вызвать подозрения в нелояльности. А простой народ банально боится потерять средства к существованию.
Дабы уравновесить жёсткость системы демонстрацией мягкости по отношению к населению, власть всё активнее реализует различные технологии обратной связи — многочисленные каналы для жалоб и предложений, принуждение чиновников к открытому диалогу с населением. Всё бы ничего, но иных чиновников лучше народу и не показывать, а чрезмерная централизация информационной политики привела к тому, что в регионах эффективность такой работы часто приводит к обратному эффекту.
Не хочу в качестве примера приводить Санкт-Петербург, поскольку он особенный по всем статьям. Но в одном далёком региональном центре, где я периодически консультирую, на сайте администрации висит сразу аж три ресурса, куда люди могут пожаловаться или что-то предложить. Плюс система "инцидент менеджмент", плюс ЦУР. Спрашиваю у мэра: "И это всё работает?" Он грустно вздыхает и говорит, что у нас бюджет планируется на год, но людям это объяснять бесполезно.
"Те, кто придумал эти ресурсы обратной связи, конечно, выглядят хорошими в глазах людей, а мы — главы городов — плохими боярами, которые не хотят слышать народ. А мы не “не хотим”. Мы не можем по закону удовлетворить все хотелки".
Так накапливается раздражение и недоверие ко всем этим демонстрациям желания слышать народ. А главы городов публично против них выступить не решатся, поскольку сегодня ни один здравомыслящий чиновник не смеет высказать мнение, противоположное генеральной линии.
В советские времена ты становился врагом народа, если слушал джаз. Сегодня любая гражданская активность, которая может быть воспринята властью как угроза или оскорбление чьих-то чувств, подвергается жёсткому публичному наказанию.
Если мы хотим научить ребёнка не совать руку в огонь, глупо отбирать у него все книги с изображением огня. Если власть не поймёт, что в результате такого "административного восторга" она станет не только страшной (чего и добивается), но и смешной, то проверенные технологии укрепления государственности в сознании населения перестанут работать.
С другой стороны, когда власть абсолютно уверена в выбранном пути, давать ей какие-либо советы физически опасно.
Попытка защитить "джаз" может быть воспринята как проявление нелояльности. А это самый страшный грех в вертикали власти. И чиновник, который посмеет по совету нашего брата высказаться в защиту "джаза", скорее всего, долго не задержится на своём месте. Этот страх я вижу в глазах чиновников, депутатов, да и простых людей, кому важно хотя бы не потерять то, что они имеют.
Страх — мощная скрепа. Но смех побеждает страх.
В упомянутом мною городе я провёл серию фокус-групп, чтобы понять, чем люди дышат, о чём говорят на кухне. Оказалось, что за последние пару лет озабоченные в первую очередь страхом ковида и нищеты люди абсолютно перестали интересоваться большой политикой. Половина не помнит, как голосовала на выборах в сентябре. В добрые намерения власти — не верит.
Исключение составляют буквально несколько политиков федерального уровня: Владимир Путин, Сергей Шойгу, Сергей Лавров и премьер-министр Михаил Мишустин.
А молодёжь не просто апатична, а воинственно апатична.
Может, это и хорошо, потому что она не смотрит политические ток–шоу на центральном телевидении. На мой взгляд психолога, в большинстве таких шоу демонстрируется крайне опасный для воспитания молодёжи стиль поведения: их участники самодовольно "гы-гыкают", ведут себя как гопники, невзирая на университетское образование, с издевательской ухмылкой комментируют всё, что им не нравится.
И не важно, что сегодня это касается в основном Украины, оппозиции и американских партнёров. Завтра впитавшие в себя такой стиль поведения к неугодным телезрители будут точно так же вести себя по отношению к супругу, соседям, да и к самой власти.
И, к сожалению, это яд очень длительного действия.
