Звание ресторанной столицы за Петербургом закрепилось давно, — еще без малого 200 лет назад. Что, в общем-то, и не удивительно, потому что город на Неве для всей России был таким же законодателем мод, как Париж для остального мира. Ну, а центральная магистраль города — Невский проспект — не могла не стать средоточием самых лучших заведений страны.
Представим, что на дворе год, например, 1842-й — 180 лет тому назад. Газета "Северная пчела" призывала в ту пору гостей столицы совершить прогулку, начав день с кофе на углу Адмиралтейского проспекта и двинувшись дальше по главной улице Петербурга, по дороге порадовать себя завтраком у Полицейского моста, обедом у Казанского, а завершить маршрут в популярной кофейне у Аничкова. "Таким образом желудок ваш совершит полную прогулку по Невскому", — обещало одно из ведущих СМИ столицы. Попробуем последовать этому доброму совету?
Завтрак
Итак, начнем с, как это называлось в середине XIX века, Адмиралтейского угла. Тут располагалось заведение швейцарского подданного Карла Лареды — не ресторан, конечно, но кондитерская. То есть место, где можно было выпить с утра кофе, или подкрепить силы чашкой-другой вошедшего как раз в те поры в моду шоколада. Впрочем, чаще всего сюда наведывались даже не за этим. Коронным блюдом ресторатора-швейцарца было мороженое с бисквитами. По какому-такому рецепту он его изготавливал, за давностью лет уже неизвестно, но любителей этого десерта было множество.
Взбодрившись, отправимся дальше, к Зеленому мосту, звавшемуся тогда Полицейским. А, точнее, в заведение Саломона Вольфа и Томаса Беранже в доме Котомина, там, где сейчас — "Литературное кафе". "Вольф и Беранже" — это уже не кондитерская, а по современным меркам кафе, причем весьма высокого класса, обслуживавшее гостей из числа петербургского высшего света и, — куда уж без нее! — тогдашней богемы из числа литераторов. Занимало заведение несколько комнат на двух этажах, из которых часть была оформлена в экзотическом для той поры китайском стиле, а часть — в самом модном парижском, а на улице под колоннадой с наступлением тепла устраивали, как сейчас сказали бы, летнюю веранду. Уютно, необычно, кухня, если верить современникам, прекрасная, а хозяева, как вспоминают, заслуживали "уважение посетителей своею честностию и добротою своих товаров". Серьезной трапезы тут найти было нельзя, а вот легкий завтрак получить было можно. Впрочем, если не спешить угнаться за веяниями петербургской ресторанной моды, можно было заглянуть в находящийся неподалеку ресторанчик Alessandro. Тут завтрак был намного плотнее — свежая дичь, макароны с различными соусами, говядина с чесноком. И местный "салат", спасавший от головной боли вчерашних гуляк — ломтики фруктов, заправленные ликером и шампанским. Вот только помещение было небольшим, столиков всего несколько, так что можно было попросту не найти себе места.
Обед
Дальше, не торопясь, фланируем по проспекту, оставляя за спиной многочисленные кофейни, кондитерские и чайные, любуясь окрестностями и понимая, что впереди — обед, и надо определиться, чего сегодня хочется больше: французского изящества, или русской основательности?
По части изящества первейшим специалистом был господин Доминик Риц-а-Порта, открывший на Невском, 22-24 первый российский ресторан. Правда, на ресторан в нынешнем понимании это заведение походило не вполне. Скорее, это был клуб — с бильярдом, свежими российскими и зарубежными газетами, шахматами, ставшим как раз в те поры модным домино и так далее. Впрочем, и кухня "Доминика", - владелец оказался не в силах отказать себе в удовольствии назвать ресторан своим именем, - славилась далеко за пределами Петербурга. В левой части заведения находился главный зал с меню a la cart, состоявшим по большей части из блюд французской кухни, а в правой — буфетная, где у одной стены на паровой бане согревались в ожидании гостей пирожки, кулебяки и еще полтора десятка разнообразных закусок, а у другой охлаждались во льду бочонки с пивом. Справа было, разумеется, подемократичнее и в плане подачи, и в плане цены.
Ну, а в том, что касается основательности, правил бал купец Павел Палкин, державший русский трактир "имени себя" на углу Невского и Садовой, прямо напротив Гостиного двора. Сделав ставку на отечественную кухню, владелец заведения не прогадал, разом став заметным среди конкурентов, тяготевших по большей части к Франции. При этом на фоне большинства петербургских трактиров "Палкин" выделялся необыкновенно высоким уровнем обслуживания и качеством приготовления блюд. С Волги в бочках со льдом ему везли осетров и стерлядок, из Архангельска — сельдь и прочую рыбу, ледники были забиты свежим мясом. Отправиться к Палкину отведать ботвиньи с белорыбицей, поросенка под хреном, или легендарную кулебяку "на четыре угла" - с разнообразной и, порой, не согласующейся между собой начинкой — не брезговали и купцы-миллионщики, и дворяне, и иностранные подданные. В общем, если было желание пообедать так, чтобы обед плавно перешел в ужин, - нужно было двигаться именно сюда.
Напоследок
Тяжело переваливаясь и отдуваясь, выходим на улицу и идем к Аничкову мосту. А вернее, слегка за него, потому что швейцарский кондитер Иоганн Излер, звавшийся в Петербурге на русский манер Иваном Ивановичем, открыл свое заведение на углу Невского и Литейного, "противу Владимирской улицы". Как рассказывают, поход в эту кондитерскую был настоящим приключением, потому что швейцарец "вылил целый мир из шоколада", то есть торговал конфетами самых невообразимых форм и вкусов. А еще тут можно было выпить рюмку английской горькой для улучшения пищеварения и завершить гастрономическую прогулку чашкой кофе и мороженым. Потому что какая прогулка без сладкого напоследок?! Тем паче, что, это — прогулка не для нас, а для желудка. В конце концов, не только же майорскому носу гулять по Невскому?
