Как рассказал "ДП" член правления Санкт–Петербургского союза архитекторов Владлен Лявданский, профессиональное сообщество настаивает на том, чтобы документ был принят в согласованной профессионалами редакции.
Он сгорел
У Закона "Об архитектурной деятельности в Российской Федерации" непростая судьба. Первый проект его сгорел в Москве в Белом доме в 1993 году. В 1995 году закон был принят — задолго до Градостроительного кодекса (который утвердили в 2004–м). Сегодня закон во многом противоречит этому кодексу и просто морально устарел. Его уже пытались переписать в 2014 году, но тогда дело не пошло (проект был отклонён Минстроем). Последние несколько лет над созданием новой редакции совместно работали Союз архитекторов России, Национальное объединение изыскателей и проектировщиков (НОПРИЗ) и Российская академия архитектуры и строительных наук (РААСН). В марте 2020 года этой группой была внесена в Минстрой первая редакция документа, в сентябре 2021–го — вторая, доработанная.
Хотя, по словам Лявданского, эта работа велась по заказу Минстроя, в январе на официальном сайте для размещения информации о подготовке нормативно–правовых актов тот же Минстрой представил для обсуждения "совершенно другую версию". "Подробный, постатейный разбор варианта ФЗ “Об архитектурной деятельности в РФ и о внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ”, опубликованный Минстроем 19.01.22, не имеет смысла, так как концептуально это совершенно другой документ. Все те смыслы, которые закладывались в наш вариант, здесь искажены или перевёрнуты с ног на голову", — говорит эксперт.
Результат в объекте, а не в проекте
В частности, в версии зодчих, в отличие от внесённой Минстроем, документ конкретизировал статус архитектора (он задавал более строгие требования к желающим заниматься этой профессией, такие как 2 года стажа по специальности под руководством квалифицированного архитектора и сдача квалификационного экзамена). Кроме того, там предусматривался механизм контроля автора за претворением его произведения в жизнь (вопрос авторского надзора и авторских прав, как писал "ДП", важен для петербургских архитекторов, что подтверждают такие истории, как строительство второй сцены Малого драматического театра). Тогда как в выносившемся на обсуждение варианте предусматривался только контроль за разработкой проектной документации. Это связано с принципиальным расхождением в подходах: в первом случае результатом архитектурной деятельности является построенный объект, а в другом — проект здания.
"В целом предложенный Минстроем проект стремится исключить какие–либо изменения в действующем архитектурно–строительном законодательстве, зафиксировать существующий сегодня статус–кво в пользу финансово–строительного бизнеса. В таком виде закон не имеет никакого практического смысла для развития архитектуры и архитектурной профессии. Вести дальнейшее обсуждение законопроекта на основе этого документа бессмысленно", — полагает Лявданский.
Как у цивилизованных
Законопроект на портале собрал в основном отрицательные отзывы. В частности, президент Союза архитекторов России Николай Шумаков написал, что такой текст на федеральном портале появился "вероятно, вследствие технической ошибки". Президент "настоятельно просил" "опубликовать на сайте документ, прошедший обсуждение в архитектурном сообществе и заверенный подписями его разработчиков".
Петербургский архитектор Георгий Снежкин написал, что "к существующей версии проекта закона есть масса вопросов и претензий, но хотелось бы обозначить главный и, по моему мнению, ложный принцип понимания архитектурной деятельности как части строительной отрасли". Руководитель самарской региональной организации союза Юрий Корякин отметил, что принятый в 1995 году закон впоследствии был выхолощен, оставшиеся положения не исполняются и "в результате переворачивания архитектурно–градостроительной деятельности с ног на голову мы получили хищническое распределение земель, деформацию городской среды, деградацию исторических центров". "Мы считаем, что нашему государству давно пора присоединиться к семье цивилизованных народов и раз и навсегда установить единственно разумную последовательность градостроительной деятельности: планирование территории — архитектура — строительство", — говорилось в заявлении его и других самарских архитекторов.
Критика справа
Впоследствии со своей позицией выступили в экспертном совете Национального объединения строителей (НОСТРОЙ). Там "полагают целесообразным предусмотреть специальные меры персональной ответственности архитекторов, связанные с ограничением или прекращением права осуществления ими профессиональной деятельности, порядок и условия применения таких мер". Заявление об этом появилось на днях на сайте НОСТРОЯ. Также в совете считают, что в законопроект "должны войти вопросы регулирования такой процедуры, как согласование архитектурно–градостроительного облика объектов капитального строительства".
В начале марта состоялась встреча с участием представителей НОПРИЗ, РААСН, Союза архитекторов, комитета Торгово–промышленной палаты РФ по предпринимательству в сфере строительства и Минстроя. Замминистра Сергей Музыченко по итогам встречи заявил, что "при подготовке любых решений Минстрой России стремится быть в единогласии с экспертным сообществом", некоторые предложения будут учтены, так что "в итоге это повысит статус профессии архитектора в России, что поможет привлекать молодых специалистов в отрасль, а также будет способствовать развитию архитектурного разнообразия наших городов".
В Минстрое добавили, что сейчас законопроект обсуждается рабочей группой. После этого в отношении его "будут инициированы дальнейшие регламентные процедуры".
"Идёт саботаж"
На встрече, по словам Лявданского, была рассмотрена редакция законопроекта от архитекторов за сентябрь 2021–го, причём была достигнута договорённость, что законопроект будут выносить в Госдуму. Пока, судя сайту парламента, этого не произошло.
Более того, несколько дней назад в общественный совет при Минстрое в сфере градостроительства и архитектуры вновь был внесён не устраивающий зодчих вариант. Лявданский предполагает, что "идёт саботаж". "Министерство строительства, когда встречается с представителями профессионального сообщества, договаривается о том, что ранее разработанный вариант будет выноситься. А когда это министерство начинает куда–то выкладывать текст, текст появляется совершенно другой, альтернативный, с которым никто не согласен и который никто не согласовывал", — говорит Лявданский.
