Что нужно поменять в банкротстве

Сейчас нам интересен контекст, в котором прошла встреча Владимира Путина с Ириной Подносовой, только что назначенной Советом Федерации председателем Верховного суда России. Тогда президент России отметил, что в таком огромном деле всегда много вопросов, один из них — это загруженность судов.

Сложившуюся ситуацию начал изучать Институт современного государственного развития, и за комментарием он обратился к Никите Олеговичу Мельникову — бизнесмену, бывшему депутату Законодательного собрания Ленинградской области, непосредственно принимающему участие в делах о банкротстве, — который привёл несколько конкретных примеров.

На практике

Наиболее показательно банкротство ОАО "Кондопожский комбинат хлебопродуктов". Комбинат был построен ещё в 1980–е годы. На предприятии производили муку, хлебобулочную продукцию, а в 1984 году на его территории открыли производство комбикормов. В 2015–м власти хотели возродить производство на комбинате, однако в 2016 году комбинат объявили банкротом. Кредиторская задолженность ОАО "ККХП" составляла более 551,2 млн рублей.

Дело длилось семь с половиной лет, по нему прошло 537 заседаний, было принято более 850 разнообразных судебных решений. В итоге была сформирована конкурсная масса 73 млн рублей, из которой на погашение включённых в реестр требований кредиторов было направлено 3,4 млн рублей (говорится в определении суда о завершении банкротства).

"По завершении банкротства комбинат был просто разрушен. Хотя он был стратегически важным объектом, обеспечивающим продовольственную безопасность региона, в настоящее время оказавшегося на границе с НАТО", — возмущается Никита Мельников.

Банкротство ООО "Перепелочка" в Гатчинском районе Ленинградской области. Итог тот же. Общий размер требований составил 318 млн рублей, за счёт конкурсной массы погашен долг перед работниками на 6 млн из 11 млн рублей требований бывших работников, долги перед остальными кредиторами не погашались ввиду недостаточности конкурсной массы. Зато судебные расходы по делу о банкротстве и текущие платежи в целом погашены. На это потребовалось 140 заседаний.

Идёт дело о банкротстве АО "Молодежный" (в Киришском районе Ленинградской области). Прошло 2 года и всего 67 заседаний. Собрание кредиторов здесь трижды принимало решение о заключении мирового соглашения, но каждый раз судом в этом соглашении было отказано "в целях исключения возможности нарушения интересов иных кредиторов…" Но дело в том, что кредитор всего один…

С 2015 года идёт дело о банкротстве АО "Корм". По делу вынесено 565 судебных актов, проведено 159 аукционов и публичных предложений, процедура конкурсного управления продолжается. Конкурсные кредиторы удовлетворения не получили до сих пор.

Из приведённых примеров видно, что идут сотни заседаний суда, не дающие результата ни для кредиторов, ни для сохранения предприятий, ни для их работников, ни для государства.

И таких случаев множество, когда в рамках подобного "оздоровления" уничтожаются работающие предприятия, недвижимое имущество уничтожается, работники оказываются на улице, налоги не платятся.

Затянувшаяся история

Причина сложившейся ситуации в логике построения самого закона "О несостоятельности (банкротстве)" от 26.10.2002.

"Готовился он и разрабатывался ещё с “лихих” девяностых годов, когда экономикой страны фактически “рулил” Анатолий Чубайс, проводя идеологию такого разрушения. Чтобы камня на камне от индустрии Советского Союза не осталось, чтобы невозможно было заново ничего собрать. Его самого уже нет в стране, но дело его живёт!" — говорит Никита Мельников.

Фактически закон поощряет именно процедуру ликвидации отечественных предприятий, а не их санацию.

Важнейшей причиной происходящего является незаинтересованность арбитражных управляющих в быстром завершении банкротства.

В принципе их понять можно, ведь платят им не за конкретные действия, а за время. В соответствии с ч. 1 ст. 20.6 закона о банкротстве, фиксированная часть составляет 30 тыс. рублей в месяц (за исключением ряда процедур). С одной стороны, не так и много. Но, как говорят участники рынка, таких дел у арбитражных управляющих может быть по десятку. Так, по оценкам сервиса Rafinad.ai (автоматизация ведения процедур банкротства), среднее количество дел на одного арбитражного управляющего составляет 44. При этом, по оценкам сервиса, банкротная "элита" ведёт не десятки, а сотни дел.

"Это, конечно, хороший заработок. Как говорят, “пять старушек — рубль”. Но насколько тщательно можно вести даже 40–50 дел? А тем более хоть как управлять предприятием, которое можно вывести из кризиса и за счёт этого погасить долги и оставить рабочие места. Но большинство арбитражных управляющих месяцами не появляются на предприятии. И вместо результата они прежде всего заинтересованы в процессе, который позволяет им зарабатывать по сотне тысяч рублей в месяц до тех пор, пока не кончится имущество предприятия", — говорит Никита Мельников.

Кроме текущих платежей арбитражным управляющим предоставлено право получить 7% комиссионных от стоимости реализованного имущества.

И если рассмотрение дел по банкротству предприятий длится по 5–7 лет, в течение которых никто не следит за фактической ситуацией на производстве, то предприятие, естественно, разрушается.

При этом кредиторы, заинтересованные в сохранении компаний и возврате своих денег, от процесса банкротства предприятий отстранены, хотя по закону они являются главными бенефициарами.

Абсолютно непонятно, почему контроль над конкурсными управляющими возложен на Федеральную регистрационную службу. По этой логике именно она должна отвечать и за социальные, и за производственные вопросы, следить за выплатами зарплаты работникам банкротящихся предприятий, за сохранением промышленного потенциала страны. И могут ли они рассматривать данные сложные вопросы не формальными ответами, а разбираясь в сущности происходящего?

Ещё один аспект проблемы прокомментировал директор Института современного государственного развития Дмитрий Солонников. По его мнению, сегодня важнейшая задача — забота о населении страны. Данная тема красной нитью проходит через все выступления президента России Владимира Путина. Наверное, это должно учитываться при решении всех государственных задач. Но при банкротстве по факту идёт уничтожение рабочих мест, и прежде всего это происходит как раз в депрессивных районах, где с трудоустройством и так проблемы. Что, в свою очередь, приводит к вынужденной миграции населения и росту социальной напряжённости. Дополнительным фактором здесь является потеря доверия инвесторов, вкладывающихся в отечественную экономику, к государственным институтам, которые должны их защищать.

Фактически, подводя итог, можно констатировать, что реальная практика применения Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" не решает сформулированных в нём задач.

Как уверен Никита Мельников, сейчас настало время скорректировать закон и защитить интересы и собственников, и кредиторов. "ДП" пригашает все заинтересованные стороны к дискуссии.