Наступивший год, вероятно, пройдёт со знаком плюс для ВВП страны, но в формуле ещё много неизвестных.
В 2020 году эпидемиология почти стала частью экономики. Таков уж нынешний кризис: без учёта кривой заболеваемости правильно предсказывать изменение ВВП не получится. Опыт пандемии испанки 1918–1919 годов напоминает, что всё ещё высокой остаётся вероятность третьей волны весной, но она может быть сглажена популяционным иммунитетом и массовой вакцинацией.
"Первое полугодие российская экономика, какие бы там волны кризиса ни были, закончит с результатом от 1,5 до 2% роста ВВП, — считает Александр Широв, директор Института народнохозяйственного прогнозирования РАН. — Вся драма развернётся во втором полугодии, где мы, в зависимости от того, насколько эффективной будет госполитика, сможем увидеть или ускорение экономического роста до 3% по итогам года, или останемся на уровнях около 2%".
Возможны и сюрпризы. В декабре биржи рухнули, когда появилась информация о новом штамме коронавируса, который распространяется на 70% быстрее. Такого рода "чёрные лебеди" ещё могут маячить на горизонте, однако предсказать их почти невозможно.
Цены под вопросом
Если волны вируса отступят, главной макроэкономической интригой станет инфляция. По всему миру напечатаны тонны ликвидности: активы ведущих центробанков, отражающие размер денежных вливаний в финансовый сектор и реальную экономику, к ноябрю 2020 года выросли на 41,5% в годовом выражении и достигли $27,9 трлн. Львиная доля этих денег пока ушла на фондовый рынок, но по мере возвращения из локдаунов они потекут в сектор потребительский. Слово "стагфляция" из 70–х уже вернулось в экономический дискурс, но пока — исключительно на правах "страшилки". В реальности американская ФРС пока исходит из прогноза по инфляции в 1,2% — это даже ниже таргета в 2%.
Россия в этом отличается от остального мира, поскольку у нас инфляция уже в конце 2020 года превысила таргеты, а на продовольственные цены обратил внимание лично президент. В Альфа–Банке считают, что политика правительства станет уже дезинфляционным фактором.
"Мы ожидаем, что правительство отреагирует на эту ситуацию в 2021–м, усилив давление на производителей, — пишет главный экономист Альфа–Банка Наталия Орлова. — Сочетание снижения поддержки спроса, которое произойдет за счёт ужесточения бюджетной политики и ужесточения риторики ЦБ, и более быстрый рост предложения должны выдвинуть на повестку дня дезинфляционные риски".
Вопрос об инфляции — ключевой для стоимости денег в стране. Ставка ЦБ 4,25% — это исторический рекорд для России, но вопрос о снижении поставлен на паузу до апреля–мая. Это не конец монетарного цикла, но революционных перемен эксперты уже тоже не ждут. По мнению экспертов рейтингового агентства "Национальные кредитные рейтинги", к весне ключевую ставку могут снизить до 4%, но уже до конца года ЦБ может поднять её до 4,5%. Свой прогноз аналитики строят, отталкиваясь от сценария, при котором рубль остаётся стабилен, а против России не введено жёстких санкций. Но это — ещё одно неизвестное в уравнении 2021 года.
Старые новые санкции
Победа демократов на выборах в США увеличила нервозность по поводу санкционного давления на Россию. Хакеры, Белоруссия, химическое оружие, "Северный поток" — было бы только желание, а уж поводов хватает. Тем не менее пока эксперты оценивают риск крайне жёстких ограничений как незначительный.
"Для России наиболее существенными являются санкции на рынок в целом — вторичный рынок еврооблигаций или первичный либо вторичный рынок ОФЗ, — считает Софья Донец, экономист ИК “Ренессанс капитал” по России и СНГ. — Мы оцениваем вероятность введения таких санкций примерно в 5% и не считаем это базовым сценарием, хотя в таком случае видим возможность ослабления рубля относительно доллара США на 15–25%".
С другой стороны, есть и долгосрочный эффект санкций, на что обращает внимание Денис Соколов, руководитель департамента исследований и аналитики по Восточной Европе Cushman & Wakefield. "Откалиброванные санкции, может быть, не наносят удар в моменте, но они лишают нас будущего, — считает эксперт. — Вот пример у нас в недвижимости: без санкций годовой объём рынка составлял 7–8 млрд евро, а под санкциями — 3 млрд евро, то есть больше половины рынка “вынесло”. А это не полученные девелоперами деньги, низкая оценка активов, уменьшение мультипликаторов и так далее".
Помимо санкций определяющими факторами для рубля могут стать цены на нефть, а также восстановление выездного туризма. В 2020 году закрытие границ помогло России сократить спрос на иностранную валюту в размере $30 млрд. Если он вернётся, для торгового баланса это будет эквивалентно снижению цены на нефть на $10 за баррель, подсчитали в Альфа–Банке.
Токсичные займы
Стоит следить и за банковскими балансами. В 2020 году Россия смогла частично компенсировать падение добывающих секторов ростом в сфере финансов. Однако в 2021 году именно банки могут оказаться источником основных рисков, считают во Всемирном банке. Дело в том, что до сих пор для финансовой сферы действовали послабления в отношении резервов по кредитам для физлиц и малого или среднего бизнеса. Но уже к 1 июля 2021 года эти резервы должны быть сформированы в полном объёме.
"Таким образом, более реалистичная картина воздействия на банковскую систему начнёт появляться только ближе к середине года, — говорится в обзоре банка. — Розничное кредитование, где в 2018–2019 годах отмечались двузначные темпы роста, может стать ещё одним очагом уязвимости, поскольку доходы домохозяйств падают, безработица растёт, а пострадавшие граждане подают заявления на кредитные каникулы и реструктуризацию кредитов".
Первые сигналы SOS уже подаёт и ипотечный рынок. Центробанк оценил прирост просроченной задолженности по итогам мая–октября ЦБ в 5%, охарактеризовав его как "существенный" и назвав "индикатором потенциальных рисков".
С другой стороны, запасы правительства не могут не внушать оптимизм. Золотовалютные резервы покрывают 30 месяцев нашего импорта, и как минимум на 12 лет дешёвой нефти хватит резервов ФНБ.
Уж госбанкам–то дыры залатать на 2021 год — точно должно хватить.
