Каково обывательское представление о том, как женщины принимают решения? А если их несколько? А если они — члены совета директоров коммерческого предприятия?
Можно предположить, что в массовом сознании сценариев бытует два и они противоречат друг другу. Первый: женщины в силу психологической специфики придадут излишней эмоциональности обсуждению проблем. Второй: женщины в бизнесе — мужчины вдвойне и потому вообще не должны выделяться как особый подкласс управленцев.
Научные исследования показывают, что связь между успешностью предприятия и присутствием дам в числе лиц, уполномоченных на стратегические решения, на самом деле есть. Но не такая, как мы упомянули. Прояснение ее характера поставили своей задачей ученые Высшей школы экономики в Петербурге и СПбГУ, авторы работы "Советы директоров российских публичных компаний: гендерный аспект".
База по стране
Читайте также:
Рейтинги ДП
Влиятельные женщины Петербурга
Исследователи проанализировали сведения из баз данных СКРИН и СПАРК, а также архивов бирж РТС, ММВБ и — после их слияния — Московской биржи, а также сайтов российских компаний. Казалось бы, информация из открытых источников, но уникальность проведенной работы в том, что эти данные никто пока не препарировал — во всяком случае, в гендерном контексте.
В выборку вошли компании нефинансового сектора, акции которых обращались на российском биржевом рынке в последний рабочий день каждого года с 1998–го по 2014–й. Их получилось около 500 штук.
Выяснилось при этом, что упомянутые базы данных статистику по полу не подчеркивают вовсе. Поэтому, как сформулировали сами ученые, "идентификация гендерного состава советов оказалась нетривиальной задачей". К данным пришлось применить машинный код, вычленяющей отчества директоров по окончаниям "–ович" или "–овна" (потому что иначе пришлось бы разбирать пофамильные списки вручную).
Кроме того, в отношении отобранных фирм "был проведен поиск ключевых показателей бухгалтерской отчетности, рыночной капитализации, ликвидности акций, структуры собственности, структуры исполнительного органа, а также состава советов директоров".
На скале советов
Итак, средний совет директоров отечественного предприятия состоял в 1998–2014–м из девяти человек (в диапазоне от пяти до 23 участников). Все эти годы доля женщин среди директоров росла (с 8 до 14%) и составила в среднем 12%. Но все равно, если анализировать весь указанный период, окажется, что более чем в 40% компаний женщин–директоров не встречалось вовсе, а минимальным представительством (в лице единственной дамы в совете) обладало 32% фирм. Две женщины входили в 16% советов, три — в 7%, а четыре и более — лишь в 3% компаний.
Интересно, что больше всего женщин обосновалось среди членов советов директоров предприятий торговли и связи. Меньше всего — в металлургии, машиностроении, добывающей и химической промышленности.
При этом чаще женщины–директора встречались в Центральном, Северо–Кавказском и Дальневосточном федеральных округах, а также в обеих столицах. Но тут вопрос не в региональной ментальности, как можно было бы надеяться, а как раз в географической специфике отраслевого покрытия территорий. Где больше торговли — больше и женщин. Где доминирует тяжпром — мужчин.
Между нами, девочками
Усредненный директор изучаемого периода чуть старше 45 лет. По этому показателю представителей сильного и прекрасного пола в директорате можно сравнить между собой. Мужчины в целом старше женщин на пятилетку (средний возраст директоров — 46,1 года, директрис — 41,3). Среди джентльменов больше 6% — иностранцы, леди — россиянки лишь за редким исключением. Мужчины чаще совмещали членство в советах с практическими управленческими должностями в компаниях.
Это все, что можно сказать о социальном портрете директоров–женщин, если оперировать имеющимися данными. Кто они, какое имеют образование, семью и социальное происхождение — к сожалению, неизвестно. Но исследование и не ставило перед собой цели трактовать личности этих людей.
Единственное — можем условно посчитать, что дамы, отметившие 41 год в 2014–м, родились в 1973–м и принадлежат к тому поколению, чья система ценностей сформировалась в середине 80–х годов прошлого века. То есть в составе комсомола в его наиболее циничных проявлениях и под аккомпанемент Modern Talking. Это те, кто сегодня с дрожью в голосе вспоминает автоматы с газировкой, но прошел школу трудового становления в острый период первичного развития отечественного капитализма.
На троих соображают
Зависимость результатов деятельности российских компаний от гендерного состава их советов директоров ученые подсчитали при помощи специальных математических моделей. Коротко вывод таков: доля женщин в советах директоров с результативностью компаний связана, но имеет специфику. А именно: назначение одной или двух женщин практически не влияет на результат. Слишком мало. Только при включении в совет третьей женщины–директора обнаруживается положительный эффект. Интересно, что расширение девичьей компании за счет четвертой директрисы к дальнейшему росту результативности не приводит.
Выходит, что при среднем размере отечественного совета директоров в девять человек эффект от представительства женщин наступает, когда его доля достигает 33%.
Так что же, успех напрямую связан с грамотно выверенным соотношением женщин и мужчин в совете? Не всегда. Ученые утверждают, что эффект может быть и обратным, когда результативность фирмы влияет на долю женщин. Это когда уже успешное предприятие хочет улучшить реноме на рынке. Для такого репутационного хода подойдут не только женщины, но и, например, иностранцы или выпускники Гарварда.
Контроль над "мужским клубом"
В любом случае гендерное разнообразие в советах директоров ученые призывают считать полезным. Об этом говорят не только результаты российского исследования, но и западный опыт. Исходя из которого известно, что главным отличием женщин–директоров от директоров–мужчин оказывается разница в социальном бэкграунде.
Женщины в иностранной практике реже, чем мужчины, приходят в советы из деловой среды и чаще — из науки, образования, здравоохранения, консалтинга.
Поэтому появление дам уменьшает силу группового мышления, когда решения принимаются исключительно членами "мужского клуба". Это обеспечивает большее разнообразие мнений в совете, более тщательный анализ альтернатив и в конечном итоге позволяет улучшить качество принимаемых советом директоров решений.
Кроме того, женщины меньше мужчин связаны с бизнес–истеблишментом (как аккуратно формулируют исследователи). Это усиливает независимость советов директоров и их способность эффективно контролировать менеджмент компаний.
СПРАВКА
Авторы исследования
Татьяна Гаранина, к.э.н., до августа 2018 года — доцент кафедры финансов и учета института "Высшая школа менеджмента" Санкт–Петербургского государственного университета, сегодня — доцент Школы учета и финансов Университета Вааса, Финляндия. Александр Муравьев, PhD, доцент департамента экономики Санкт–Петербургской школы экономики и менеджмента Национального исследовательского университета "Высшая школа экономики" (Санкт–Петербург).
“
Признаки, связанные с доминантностью, социальной успешностью, в российском — патриархальном — обществе ассоциируются, конечно, с мужским образом. Реализация женщины как хозяйки, родительницы в качестве примера успешности рассматривается реже. Если же она умудрилась совместить оба направления (работа и семья), это оценивается как успех вдвойне и обычно особо преподносится. Поэтому в среднем — да — женщина–управленец понимается как мужик в юбке. Не самый одобряемый образ.
Гораздо естественнее людьми воспринимается активная и властная женщина, выступающая из роли матери, эдакой оборотистой хозяйки. Тогда оценка позитивнее, с нотками уважения, — поглядите, мол, Марья Степановна крепко свой комбинат держит.
Анжела Пиаже
психолог
"Стеклянный потолок" на инерции
На вопросы "ДП" отвечает один из соавторов работы Александр Муравьев.
Можно ли проводить аналогии в положении дел по части женского представительства в управлении бизнесом и госуправлении, политике? Мы отстаем от Запада?
— Я бы не сказал, что доля женщин в советах директоров российских компаний до последнего времени была существенно ниже доли женщин в советах директоров компаний развитых стран.
Лет десять назад 10–15% женщин в советах директоров компаний США или Германии было обычной практикой. Такие цифры были характерны и для России. Другое дело, что в последнее десятилетие во многих развитых странах, прежде всего европейских, были введены гендерные квоты на представительство женщин в высших органах управления компаниями. Где–то — обязательные, где–то — индикативные, но достигающие порой 30–40%. Да и в целом гендерная проблематика (а более широко — проблематика разнообразия, diversity, в бизнесе, которая не ограничивается гендером и включает расу, этническое происхождение, возраст) стала привлекать повышенное внимание, вынуждая бизнес реагировать. С этим связан рост представительства женщин в высших органах управления крупным бизнесом за рубежом.
В России большого интереса к этой проблематике не наблюдается, хотя законопроект о введении гендерных квот и рассматривался в Госдуме около 5 лет назад. В целом ситуация в российском бизнесе напоминает ситуацию в политике и госуправлении. В нынешнем (да и предыдущем) составе Госдумы, например, доля женщин составила около 16% — уровень, близкий к тому, что мы наблюдаем в крупном бизнесе. Но вот для политики 16% — это немного. По крайней мере это заметно ниже цифр, которые характерны для большинства развитых и многих развивающихся стран. В странах ЕС женщины занимают около 30% мест в национальных парламентах.
В исследовании упоминается популярное понятие "стеклянный потолок". По вашим наблюдениям, на какой высоте он установлен для российских женщин?
— Мы четко видим, что доля женщин в высших органах управления падает с ростом размера фирмы. В крупных фирмах женщин–руководителей немного, а вот в мелких и средних шанс встретить их заметно выше. В крупном бизнесе женщины–руководители в большей мере локализуются на уровне менеджмента среднего звена.
Эти два связанных, но все–таки разных аспекта — размер фирмы и ее внутренняя иерархия — объясняют сложности локализации термина "стеклянный потолок". Обычно речь идет о высшем управленческом звене. Видимо, сюда следует добавить — крупного бизнеса.
Прямо говоря, хочется понять, с какой доли присутствия женщин все неминуемо превратится в "курятник", неспособный мыслить хладнокровно.
— При 50 / 50 точно не превращается. Если есть достаточно широкий круг квалифицированных управленцев–женщин (а пока он в силу инерции заметно уже, чем круг квалифицированных управленцев–мужчин) и должным образом работают механизмы отбора, все будет в порядке. Совет директоров, состоящий из одних женщин, ничуть не лучше совета директоров, состоящего только из мужчин. Иными словами, речь ни в коем случае не идет о том, чтобы заменить всех мужчин–директоров директорами–женщинами. Речь идет о разумном балансе, способном улучшить качество принимаемых решений.
В позднесоветский период представительство женщин в партийных и административных органах было — формально — немалым. Плюс им было отдано на откуп управление в традиционно женской соцсфере (образование, медицина, собес). Но не в производстве. Сейчас женщинам также труднее доказать свою состоятельность в бизнесе, чем пойти на госслужбу или, условно, стать главврачом. Есть связь с советским анамнезом?
— Полагаю, что не стоит преувеличивать влияние советского периода истории на нынешнюю роль женщин в управлении бизнесом. В конце концов, Советская Россия сделала огромный шаг вперед в уравнивании прав мужчин и женщин. На мой взгляд, сейчас заметно большее влияние оказывают не рудименты социализма, а рудименты традиционного общества, акцентирующего гендерные различия.
Это влияние особенно заметно в свете усиления консервативных тенденций, в том числе навязываемых сверху.
